|
Хочешь меня поцеловать?
- Хочу, - откровенно ответил Максим и поцеловал Рене в обе щеки, взяв
ее за плечи и немного измяв при этом ее гвардейский мундир. Она
высвободилась, смеясь, и воскликнула:
- Боже мой! Какой же потешный этот стриженый мальчуган!..
Потом она сказала более серьезным тоном:
- Мы будем друзьями, не правда ли?.. Я хочу заменить вам мать. Я уже
думала об этом, пока ждала своего портного, - он был занят с другими
заказчицами; я решила, что должна быть очень доброй и хорошо воспитать
вас... Это будет так мило!
Максим продолжал глядеть на нее своими голубыми глазами дерзкой
девчонки и вдруг спросил:
- Сколько вам лет?
- Таких вопросов не задают! - всплеснув руками, воскликнула Рене. -
Бедняжка, ничего-то он не знает! Придется его всему учить... К счастью, мне
еще не надо скрывать свой возраст. Мне двадцать один год.
- А мне скоро четырнадцать... Вы могли бы быть моей сестрой.
Он не договорил, но взглядом дополнил свою мысль: он ожидал, что вторая
жена его отца значительно старше. Мальчик стоял очень близко от Рене и так
внимательно смотрел на ее шею, что она, наконец, даже покраснела. Впрочем,
ее легко мысленная головка не умела долго останавливаться на чем-нибудь;
Рене стала ходить по комнате и заговорила о своем портном, забывая, что
обращается к мальчику:
- Я хотела быть дома, чтобы вас встретить. Но вот, вообразите, сегодня
утром Вормс принес мне этот костюм... Я примерила его и нашла, что он
довольно удачен. Не правда ли, в нем много шика?
Она остановилась перед зеркалом. Максим ходил за ней взад и вперед,
чтобы видеть ее со всех сторон.
- Но когда я надела лиф, - продолжала Рене, - то заметила, что он
сильно морщит вот тут, на левом плече, видите? Это очень некрасиво, -
кажется, будто у меня одно плечо выше другого.
Он подошел, потрогал складку пальцем, как бы желая пригладить ее, и его
рука порочного школьника задержалась на складке с нескрываемым
удовольствием.
- Чорт возьми, - продолжала она, - я не вытерпела, велела подать
коляску и помчалась к Борису, чтобы высказать ему свое мнение о его
непонятной небрежности... Он обещал поправить.
Она стояла перед зеркалом, все еще разглядывая себя, внезапно
погрузившись в раздумье. Потом приложила палец к губам, нетерпеливо что-то
обдумывая, и тихо, точно разговаривая сама с собой, произнесла:
- Чего-то не хватает... положительно чего-то недостает...
И вдруг быстро повернулась, встала перед Максимом и спросила:
- Действительно это хорошо?.. Вы не находите, что чего-то недостает,
пустяка, какого-нибудь бантика?
Товарищеское обращение молодой женщины приободрило школьника. К нему
вернулся присущий ему дерзкий апломб. Он отошел, снова приблизился, прищурил
глаза и пробормотал:
- Нет, нет, все на месте, очень красиво, очень... Я бы сказал,
наоборот, кое-что здесь даже лишнее.
Он слегка покраснел, несмотря на свою смелость, подошел еще ближе и,
очертив кончиком пальца острый угол на груди Рене, продолжал:
- Видите ли, по-моему, надо вырезать вот таким образом это кружево и
надеть ожерелье с большим крестом.
Рене радостно захлопала в ладоши.
- Вот, вот! - вскрикнула она. - Я только было хотела сказать - большой
крест.
Она отодвинула края блузки, исчезла на несколько минут, затем вернулась
с ожерельем и крестом. И, подойдя снова к зеркалу, торжествующе
пробормотала:
- О, теперь все хорошо, лучше и быть не может. Он совсем не глуп, этот
|
|