|
обвила его шею рукой, прислонилась головой к его плечу. Ее щеки, обрамленные
капюшоном, были бледны, она стояла прямо, устремив глаза на полосу света, в
которой мелькали необычайные, преображенные душевным подъемом лица, чернели
открытые рты, из которых неслись звуки марсельезы, призывающей к мщению.
Сильвер, дрожа, нагнулся к уху Мьетты и стал называть батальоны,
проходившие перед ними.
Колонна шла рядами по восемь человек. Впереди шагали рослые парни с
квадратными головами, по-видимому, отличавшиеся богатырской силой и
простодушной доверчивостью великанов. В них республика нашла слепых,
бесстрашных защитников. На плече у каждого был большой топор, и отточенные
лезвия сверкали в лунном свете.
- Лесорубы из Сейльских лесов, - сказал Сильвер, - из них сформирован
отряд саперов... Дай им только знак, и они двинутся прямо на Париж, снесут
городские ворота, как дубы в Сейльских лесах.
Юноша, видимо, гордился огромными кулаками своих братьев. Увидев, что
за лесорубами идет группа рабочих и загорелых людей с лохматыми бородами, он
продолжал:
- А вот отряд из Ла-Палюда. Этот город восстал первым. Вот те, в
блузах, деревообделочники - они обрабатывают пробковый дуб, а те, что в
бархатных куртках, должно быть, охотники и угольщики из ущельев Сейльи...
Охотники, наверно, знают твоего отца, Мьетта. У них хорошее оружие, и они
умеют с ним обращаться. Ах, если бы все были так вооружены! У нас не хватает
ружей. Смотри, у рабочих одни только дубины.
Мьетта молча глядела, молча слушала. Когда Сильвер упомянул об ее отце,
вся кровь хлынула к щекам девушки. Она глядела на охотников с гневом, но и с
какой-то странной симпатией. Ее лицо пылало. С этого момента и ее начало
охватывать лихорадочное возбуждение, которое несло с собою пение повстанцев.
Колонна снова запела марсельезу; люди шли быстро, точно подгоняемые
порывами холодного ветра. Повстанцев Ла-Палюда сменила другая группа
рабочих, среди которых было довольно много буржуа, одетых в пальто.
- Сен-Мартен-де-Во, - сказал Сильвер. - Они восстали вместе с
Ла-Палюдом. Хозяева идут вместе с рабочими. Тут немало богатых людей,
Мьетта; богатые могли бы спокойно сидеть дома, а они рискуют жизнью, борясь
за свободу... Таких надо любить... У многих не хватает оружия. Смотри, всего
несколько охотничьих одностволок... Видишь, Мьетта, людей с красной повязкой
на левой руке? Это командиры.
Но Сильвер не поспевал перечислять отряды, они опережали его слова.
Пока он говорил о Сен-Мартен-де-Во, уже два новых батальона успели пересечь
полосу белого света.
- Видела? - спросил он. - Прошли повстанцы из Альбуаза и Тюлет. Я узнал
кузнеца Бюрга... Они, наверно, присоединились сегодня. Как они спешат!
Теперь и Мьетта нагнулась вперед, чтобы дольше следить глазами за
маленькими отрядами, которые называл Сильвер. Волнение овладело ею, оно
закипало в груди и перехватывало горло. В это время показался новый
батальон, более многочисленный, лучше обученный, чем остальные; В нем почти
все повстанцы были одеты одинаково - в синие блузы с красными поясами.
Посредине ехал всадник с саблей. У большинства этих импровизированных солдат
были ружья - карабины или старинные мушкеты национальной гвардии.
- Не знаю, кто они, - сказал Сильвер. - Вон тот, на лошади, наверно,
командир; мне о нем говорили. Он привел с собой батальоны из Фавероля и
соседних сед. Если бы можно было одеть так всю колонну! Он быстро перевел
дух.
- А вот и деревни пошли! - воскликнул он.
За фаверольцами шли маленькие группы, человек по десять, по двадцать,
не больше. Все они были в коротких куртках, какие носят крестьяне на юге.
Они пели, потрясая вилами и косами; у некоторых были просто огромные заступы
землекопов. Деревни выслали всех своих здоровых мужчин.
Сильвер узнавал отряды по начальникам и перечислял их взволнованным
голосом:
- Отряд из Шаваноза - всего восемь человек, но какие молодцы!.. Дядя
|
|