Лион Фейхтвангер
Москва, 1937 год
     
От издательства
     
     Изданная в Амстердаме на немецком языке книжка Лиона Фейхтвангера «Москва 1937», в 
которой «автор на основе личных впечатлений и наблюдений от поездки в СССР, дает оценку 
современного положения СССР» его политической, хозяйственной и культурной жизни, 
представляет несомненный интерес. Книжка содержит ряд ошибок и неправильных оценок. В 
этих ошибках легко может разобраться советский читатель. Тем не менее книжка представляет 
интерес и значение, как попытка честно и добросовестно изучить Советский Союз.
     Фейхтвангер принадлежит к числу тех немногих некоммунистических писателей на 
Западе, которые не боятся правды, не сложили оружия перед фашизмом, а продолжают борьбу 
с ним. В то время, когда буржуазные разбойники пера, в угоду капитализму и фашизму, 
состязаются в фабрикации отравленной лжи и клеветы против СССР, Фейхтвангер старается 
доискаться объективной правды об СССР и понять его особенности.
     
ПРЕДИСЛОВИЕ
     
     
Цель этой книги
     
     Эти страницы следовало бы, собственно, озаглавить «Москва, январь, 1937 год». Ведь 
жизнь в Москве течет с такой быстротой, что некоторые утверждения становятся спустя 
несколько месяцев уже неправильными. Я бродил по Москве с людьми, хорошо ее знающими; 
пробыв в отсутствии каких-нибудь полгода, они теперь, глядя на нее, покачивали головой: 
неужели это наш город? Несмотря на это, я все же даю этой книге заглавие «Москва, 1937 год». 
Я хочу только изложить свои личные впечатления для друзей, жадно набрасывающихся на меня 
с вопросами: «Ну, что вы думаете о Москве? Что вы там, в Москве, видали?».
     
     
Насколько неправильна нарисованная мною картина
     
     Так как я сознаю, что предлагаемые мною суждения субъективны, я хочу рассказать о 
том, с какими ожиданиями и опасениями я ехал в Советский Союз. Пусть каждый читатель сам 
установит, насколько мой взгляд был затемнен предвзятыми мнениями и чувствами.
     
     
Вера в разум
     
     Я пустился в путь в качестве «симпатизирующего». Да, я симпатизировал с самого начала 
эксперименту, поставившему себе целью построить гигантское государство только на базисе 
разума, и ехал в Москву с желанием, чтобы этот эксперимент был удачным. Как бы мало я ни 
был склонен исключать из частной жизни человека его логическое, нелогическое и чувства, как 
бы я ни находил жизнь, построенную на одной чистой логике, однообразной и скучной, все же 
я глубоко убежден в том, что общественная организация, если она хочет развиваться и 
процветать, должна строиться на основах разума и здравых суждений. Мы с содроганием 
видели на примере Центральной Европы, что получается, когда фундаментом государства и 
законов хотят сделать не разум, а чувства и предрассудки. Мировая история мне всегда 
представлялась великой длительной борьбой, которую ведет разумное меньшинство с 
большинством глупцов. В этой борьбе я стал на сторону разумами потому я симпатизировал 
великому опыту, предпринятому Москвой, с самого его возникновения.
     
     
Недоверие и сомнение
     
     Однако с самого начала к моим симпатиям примешивались сомнения. Практический 
социализм мог быть построен только посредством диктатуры класса, и Советский Союз был в 
самом деле государством диктатуры. Но я писатель, писатель по призванию, а это означает, что 
я испытываю страстную потребность свободно выражать все, что я чувствую, думаю, вижу,