|
Оказалось, что я лежу на диване, уткнувшись носом в подушку, и пальцами
ощупываю холодное бревно стены.
Некоторое время я лежал, обмирая, пока не осознал, что где-то рядом
храпит старуха и в комнате разговаривают. Кто-то наставительно вещал
вполголоса:
- Слон есть самое большое животное из всех живущих на земле. У
него на рыле есть большой кусок мяса, который называется хоботом потому,
что он пуст и протянут, как труба. Он его вытягивает и сгибает всякими
образами и употребляет его вместо руки...
Холодея от любопытства, я осторожно повернулся на правый бок. В
комнате было по-прежнему пусто. Голос продолжал еще более наставительно:
- Вино, употребляемое умеренно, весьма хорошо для желудка; но
когда пить его слишком много, то производит пары, унижающие человека до
степени несмысленных скотов. Вы иногда видели пьяниц и помните еще то
справедливое отвращение, которое вы к ним возымели...
Я рывком поднялся и спустил ноги с дивана. Голос умолк. Мне
показалось, что говорили откуда-то из-за стены. В комнате все было
по-прежнему, даже вешалка, к моему удивлению, висела на месте. И к моему
удивлению, мне опять очень хотелось есть.
- Тинктура экс витро антимонии, - провозгласил вдруг голос. Я
вздрогнул. - Магифтериум антимон ангелий салаэ. Бафилии олеум витри
антимонии алекситериум антимониалэ! - Послышалось явственное хихиканье.
-- Вот ведь бред какой! - сказал голос и продолжал с завыванием: --
Вскоре очи сии, еще не отверзаемые, не узрят более солнца, но не попусти
закрыться оным без благоутробного извещения о моем прощении и
блаженстве... Сие есть "Дух или Нравственные Мысли Славного Юнга,
извлеченные из нощных его размышлений". Продается в Санкт-Петербурге и в
Риге в книжных лавках Свешникова по два рубля в папке. - Кто-то
всхлипнул. - Тоже бредятина, - сказал голос и произнес с выражением:
Чины, краса, богатства,
Сей жизни все приятства,
Летят, слабеют, исчезают,
О тлен, и щастье ложно!
Заразы сердце угрызают,
А славы удержать не можно...
Теперь я понял, где говорили. Голос раздавался в углу, где висело
туманное зеркало.
- А теперь, - сказал голос, - следующее. "Все - единое Я, это Я
-- мировое Я. Единение с неведением, происходящее от затмения света, Я
исчезает с развитием духовности".
- А эта бредятина откуда? - спросил я. Я не ждал ответа. Я был
уверен, что сплю.
- Изречения из "Упанишад", - ответил с готовностью голос.
- А что такое "Упанишады"? - Я уже не был уверен, что сплю.
- Не знаю, - сказал голос.
Я встал и подошел к зеркалу. Я не увидел своего
отражения. В мутном стекле отражалась занавеска, угол печи и вообще
много вещей. Но меня в нем не было.
- В чем дело? - спросил голос. - Есть вопросы?
- Кто это говорит? - спросил я, заглядывая за зеркало. За
зеркалом было много пыли и дохлых пауков. Тогда я указательным пальцем
нажал на левый глаз. Это было старинное правило распознавания
галлюцинаций, которое я вычитал в увлекательной книге В. В. Битнера
"Верить или не верить?". Достаточно надавить пальцем на глазное яблоко,
и все реальные предметы - в отличие от галлюцинаций - раздвоятся.
Зеркало раздвоилось, и в нем появилось мое отражение - заспанная,
встревоженная физиономия. По ногам дуло. Поджимая пальцы, я подошел к
окну и выглянул.
|
|