|
так и не удалось сдвинуться с мертвой точки. "Вы это прекратите", --
вяло говорил Модест. "У меня приказ", - так же вяло ответствовал
Ковалев. "Наш пятак на месте..." - "Вот пусть старуха явится и даст
показания..." - "Что же мы, по-вашему, фальшивомонетчики?.." - "А я
этого и не говорил..." - "Тень на весь коллектив..." - "Разберемся..."
Ковалев меня не заметил, а Модест остановился, мутно осмотрел с головы
до ног, а затем поднял глаза, вяло прочитал вслух: "Го-мунку-лус
лабораторный, общий вид", - и пошел дальше.
Я двинулся за ним, предчувствуя нехорошее. Роман ждал нас у дверей.
- Ну как? - cпросил он.
- Безобразие, - вяло сказал Модест. - Бюрократы.
- У меня приказ, - упрямо повторил сержант Ковалев уже из
прихожей.
- Ну, выходите, Роман Петрович, выходите, - сказал Модест,
позвякивая ключами. Роман вышел. Я сунулся было за ним, но Модест
остановил меня.
- Я извиняюсь, - сказал он. - А вы куда?
- Как - куда? - cказал я упавшим голосом.
- На место, на место идите.
- На какое место?
- Ну, где вы там стоите? Вы, извиняюсь, это... хам-мункулус? Ну и
стойте, где положено...
Я понял, что погиб. И я бы наверное погиб, потому что Роман,
по-видимому, тоже растерялся, но в эту минуту в прихожую с топотом и
стуком ввалилась Наина Киевна, ведя на веревке здоровенного черного
козла. При виде сержанта милиции козел взмемекнул дурным голосом и
рванулся прочь. Наина Киевна упала. Модест кинулся в прихожую, и
поднялся невообразимый шум. С грохотом покатилась пустая кадушка. Роман
схватил меня за руку и, прошептав: "Ходу, ходу!..", бросился в мою
комнату. Мы захлопнули за собой дверь и навалились на нее, тяжело дыша.
В прихожей кричали: - Предъявите документы!
- Батюшки, да что же это!
- Почему козел? Почему в помещении козел?
- Мэ-э-э-э-э...
- Вы это прекратите, здесь не пивная!
- Не знаю я ваших пятаков и не ведаю!
- Мэ-э-э!..
- Гражданка, уберите козла!
- Прекратите, козел заприходован!
- Как заприходован?
- Это не козел! Это наш сотрудник!
- Тогда пусть предъявит!..
- Через окно - и в машину! - приказал Роман.
Я схватил куртку и выпрыгнул в окно. Из-под ног моих с мявом
шарахнулся кот Василий. Пригибаясь, я подбежал к машине, распахнул
дверцу и вскочил за руль. Роман уже откатывал воротину. Мотор не
заводился. Терзая стартер, я увидел, как дверь избы распахнулась, из
прихожей вылетел черный козел и гигантскими прыжками помчался прочь
куда-то за угол. Мотор взревел. Я развернул машину и вылетел на улицу.
Дубовая воротина с треском захлопнулась. Роман вынырнул из калитки и с
размаху сел рядом со мной.
- Ходу! - сказал он бодро. - В центр!
Когда мы поворачивали на проспект Мира, он спросил:
- Ну, как тебе у нас?
- Нравится, - сказал я. - Только очень шумно.
- У Наины всегда шумно, - сказал Роман. - Вздорная старуха. Она
тебя не обижала?
- Нет, - сказал я. - Мы почти и не общались.
- Подожди-ка, - сказал Роман. - Притормози.
- А что?
|
|