определенных  обстоятельствах  это  поможет  вам,  когда  по  обвинению  в
преднамеренном убийстве Мажене вы предстанете перед судом присяжных.
     Ситерн, рядом с которым на столе лежал небольшой кожаный  чемоданчик,
кивнул Пери. Запись на магнитофон продолжалась.
     Грандель молчал.
     По дороге на набережную Орфевр  -  антиквар  сидел  между  Фонтано  и
Ситерном - никто не проронил ни слова.
     Уже  после  полудня  следователь,  проводивший  дознание,   освободил
Гранделя. Для  предварительного  заключения  подозреваемого  не  оказалось
достаточно оснований.



                                    10

     Когда Анджело Табор приехал в  Монтваль,  близился  вечер.  Туманные,
серые сумерки, загаженная  булыжная  мостовая,  покосившиеся  крестьянские
дома - еще сильнее удручали художника. С тех пор  как  он  возвратился  из
Рима и познакомился с Гранделем, у него редко бывало хорошее настроение.
     Мать  Табора,  по  прозвищу  Гусыня-Мирдо,  была  из   тех   немногих
крестьянок, которые ни разу в жизни не покидали родных мест. Да и куда  ей
было ехать в свои семьдесят? Она одиноко жила на берегу  заросшего  травой
мельничного  ручья,  где  у  нее  были  хибарка  и  сарайчик  для   гусей,
построенные на деньги Анджело.
     Навещал он ее редко. И каждый его приезд был для  матери  праздником,
как сегодня, когда он остановил свой старенький "ситроен" перед ее  домом.
Позднее Анджело хотел  съездить  в  Верде  к  Веркруизу,  где  рассчитывал
заночевать, чтобы рано утром быть в Париже и забрать  на  почте  пакет,  в
котором, он надеялся, его ожидали сто тысяч франков.
     Маленькая  побеленная  комната,   несколько   горшочков   герани   на
подоконнике,  выскобленные  добела  половицы,  счастливое   лицо   матери,
казалось бы, располагали к покою и безмятежности.
     Табор всячески подбадривал себя, твердо решив довести дело до  конца.
Узнав о смерти  Мажене,  он  поспешил  обзавестись  пистолетом  и  в  лесу
неподалеку от Клинкура, где жил с Леорой, начал практиковаться в стрельбе.
С тех пор он постоянно носил при себе оружие. Но дотрагиваясь  до  него  и
ощущая холод металла, он  чувствовал,  как  ладони  мгновенно  становились
влажными. Страх парализовал его волю.
     - Если в этом году мне удастся  выходить  птицу,  то  к  Рождеству  я
пришлю тебе гусей не меньше чем по шестнадцати фунтов, - сказала старушка,
наливая в стаканчики домашнюю настойку.
     Анджело бросил  взгляд  через  окно  в  дождливую  вечернюю  хмарь  и
поднялся.
     - Пойду прикрою ставни.
     Мать удивилась.
     - Зачем! Все равно здесь не ходят люди.
     - И все же я прикрою, так будет уютнее.
     Плотно закрыв ставни, он успокоился  и  даже  позволил  себе  немного
похвастать.
     - Матушка, возможно, завтра я стану богачом.
     - Богачом? - с сомнением спросила мать. - Своими картинами?
     И хотя сын в разговорах с ней всегда  подчеркивал,  что  его  ремесло
однажды принесет ему  славу  и  богатство,  она  инстинктивно  противилась
всему, что связано с искусством. Ей было бы приятнее, если бы  ее  Анджело
приобрел серьезную профессию.
     - За одну-единственную картину я получу  сто  тысяч!  И  заметь,  без
всякого риска.
     Подозрение старушки усилилось.
     - Кто же даст тебе сто тысяч?
     - Я не могу подробно объяснить, но, поверь, я получу  эти  деньги,  и