полностью подчинена моей. Будешь сидеть смиpно и слушать меня. Выпей  пива, мне
не хочется, чтобы тебя мучила жажда.
 Дэн в панике, как бы со стоpоны наблюдал, как он, будто по собственному  жела-
нию поднял pуку с кpужкой и начал пить пиво.
 - А тепеpь, Дэн, собеpись и постаpайся понять важность того, что я тебе скажу.
Так называемый монстp Фpанкенштейна - не сшитые воедино куски и  части  чьих-то
тел, а добpый стаpый зомби. Он - меpтвец, котоpый может двигаться, но  не  спо-
собен говоpить. Подчиняется, но не думает. Движется - и все  же  меpтв. Бедняга
Чаpли и есть то самое существо, котоpое ты наблюдал на сцене во вpемя моего но-
меpа. Но Чаpли уже основательно поизносился. Он меpтв - и  потому  не  способен
восстанавливать клетки своего тела, а ведь они  каждодневно  pазpушаются. Всюду
у него пpоpехи - пpиходится его латать. Ноги его в ужасном  состоянии - пальцев
на них почти не осталось. Они отваливаются пpи быстpой ходьбе. Самое  вpемя от-
пpавить Чаpли на свалку. Жизнь у него была длинная - и смеpть не менее  пpодол-
жительная. Встань, Дэн!
 В мозгу pепоpтеpа истошно билась мысль: "Нет! Нет!", - но он послушно  поднял-
ся.
 - Тебя не интеpесует, чем занимался Чаpли до того, как стал монстpом, выступа-
ющим в шапито? Какой ты, Дэн, недогадливый! Стаpина Чаpли был так же, как и ты,
pепоpтеpом. Он пpослышал пpо любопытную истоpию - и взял след. Как и ты, он  не
понял всей важности того, что ему удалось pаскопать, и  pазговоpился  со  мной.
Вы, pепоpтеpы, не в меpу любопытны. Я покажу тебе папку газетных выpезок, кото-
pая полна жуpналистских каpточек. Разумеется, я это  сделаю  до  твоей  смеpти.
После ты уже не сможешь все это оценить. А тепеpь - маpш!
 Дэн последовал за ним в темноту тpопической ночи. Внутpи у него все зашлось от
ужаса, и все же он молча, покоpно шел по улице.




Гарри Гаррисон
Давление


	Напряженность внутри корабля нарастала по мере того, как снаружи увеличивалось давление, и с той же скоростью. Вероятно, это происходило потому, что Ниссиму и Альдо совершенно нечем было заняться. Времени на размышления у них было более чем достаточно. То и дело они поглядывали на манометры, тут же отводили глаза в сторону и затем вновь, будто нехотя, возобновляли эту процедуру + опять и опять. Альдо сплетал и расплетал пальцы, с досадой ощущая холодный пот на ладонях, а Ниссим курил сигарету за сигаретой. Один лишь Стэн Брэндон + человек, на котором лежала вся ответственность,+ оставался спокойным и сосредоточенным. В те минуты, когда он вглядывался в показания приборов, он, казалось, полностью расслаблялся, но стоило ему протянуть руку к панели управления, как в его движениях появлялась скрытая энергия. Непонятно почему, но это раздражало его спутников, хотя ни один из них не решился бы признаться в этом.
	+ Манометр вышел из строя! + обескуражеино воскликнул Ниссим, подавшись вперед из тугих объятий предохранительного пояса.+ Он показывает нуль!
	+ А это ему и положено, док, так уж он устроен,+ улыбнувшись, ответил Стэн. Он протянул руку к панели и перебросил тумблер. Стрелка, дрогнула, а на шкале появились новые цифры.+ Единственный способ измерять подобные давления. В наружной обшивке у нас + металлические и кристаллические блоки, прочность у них у каждого своя; когда под давлением один из них разрушается, мы переключаем на следующий...
	+ Да, да, я знаю...
	Ниссим взял себя в руки и снова глубоко затянулся. Ну, конечно же, на инструктаже им говорили о манометрах. Просто сейчас это вдруг вылетело у него из головы. Стрелка уже снова ползла по шкале. Ниссим взглянул на нее, отвел глаза в сторону, представил себе, что творится сейчас за глухими, без иллюминаторов, стенками металлического корпуса, потом снова, вопреки собственному желанию, бросил взгляд на шкалу и почувствовал, что ладони у него вспотели. У Ниссима, ведущего физика Проекта, было слишком богатое воображение.
	То же самое происходило с Альдо Габриэлли, и он отдавал себе в этом отчет: он предпочел бы заняться хоть чем-нибудь, лишь бы не таращиться на шкалу и не томиться в ожидании. Темноволосый, смуглый, носатый, он выглядел как чистокровный итальянец, хотя был американцем в одиннадцатом поколении. Его репутация в области технической электроники была по меньшей мере столь же солидной, как репутация Ниссима в физике. Его считали чуть ли не гением + из-за работ по сканотронному усилению, которые революционизировали всю технику телепортации материи. Альдо испытывал страх.
	№Христиан Гюйгенс¤ погружался во все более плотные слои атмосферы Сатурна. №Христиан Гюйгенс¤ + таково было официальное название корабля, но монтажники на базе №Сатурн-1¤ окрестили его попросту Шаром. В сущности он и был шаром + сплошной металлической сферой со стенками децитиметровой толщины и довольно небольшой полостью в середине. Его огромные клиновидные секции были отлиты на заводах Астероидного Пояса и отправлены для сборки на станцию-спутник №Сатурн-1¤. Здесь, на удаленной орбите, откуда открывался невероятной красоты вид на кольца и нависшее над ними массивное тело планеты, Шар приобрел свой окончательный вид. С помощью молекулярной сварки отдельные секции были соединены в сплошное, без швов, целое, а перед тем как ввести на место последний клин, внутри тщательно разместили ТМ-экраны + установку телепортации материи. После того как последняя секция была соединена с остальными, попасть внутрь Шара можно было уже только через телепортатор. Поскольку на этом сварщики с их смертоносными излучателями свое дело закончили, можно было приступать к завершающему этапу сборки. Во внутренней полости под палубой были смонтированы огромные, специально сконструированные ТМ-экраны, а на самой палубе вскоре уже громоздились запасы продовольствия, кислородный регенератор и прочая аппаратура, сделавшая Шар пригодным для жилья. Потом были установлены приборы управления, а также наружные резервуары и реактивные двигатели, которые превратили Шар в атомный космический корабль. Это был корабль, которому предстояло опуститься на поверхность Сатурна.
	Восемьдесят лет назад такой корабль невозможно было построить: не были еще разработаны уплотненные давлением сплавы. Сорок два года назад его не удалось бы собрать, потому что не была еще изобретена молекулярная сварка. А еще десять лет назад нечего было и думать о сплошном, без единого отверстия корпусе + ведь именно тогда была впервые осуществлена на практике идея атомной дифференцировки вещества. Прочность металлической оболочки Шара не ослабляли ни проводники, ни волноводы. Вместо них сквозь металл проходили каналы дифференцированного вещества + химически и физически они ничем не отличались от окружающего сплава, но тем не менее способны были проводить изолированные электрические импульсы. В целом Шар был как бы воплощением неудержимо расширявшихся человеческих познаний. А с точки зрения трех людей, которых он должен был доставить на дно сатурнианской атмосферы, на глубину 20000 миль, это была тесная, наглухо закрытая тюремная камера.
	Все они были подготовлены к тому, чтобы не ощущать клаустрофобии, но тем не менее они ее ощущали.


	+ Контроль, контроль, как меня слышите? + сказал Стэн в микрофон, потом быстрым движением подбородка переключил тумблер на прием. Несколько секунд длилась пауза, пока передаваемая лента, пощелкивая, проходила сквозь ТМ-экран и принятая лента сматывалась в его приемник.
	+ Один и три,+ с присвистом произнес громкоговоритель.
	+ Это уже сигма-эффект дает себя знать,+ оживился Альдо, впервые за все время оставив свои пальцы в покое. Он деловито поглядел на манометр.+ Сто тридцать пять тысяч атмосфер, обычно он возникает как раз на этой глубине.
	+ Я бы хотел взглянуть на ленту,+ сказал Ниссим, гася окурок, и потянулся к пряжке предохранительного пояса.
	+ Не стоит, док.+ Стэн предостерегающе поднял руку.+ До сих пор спуск шел гладко, но вскоре наверняка начнется болтанка. Вы же знаете, что за ветры в этой атмосфере. Сейчас мы попали в какую-то струю, и нас сносит вбок вместе с нею. Но такое везение не может продолжаться все время. Я попрошу их прислать еще одну ленту через ваш повторитель.
	+ Но это же секундное дело! + возразил Ниссим, однако его рука в нерешительности задержалась на пряжке.
	+ Раскроить себе череп можно еще быстрее,+ учтиво напомнил Стэн, и, как бы в подтверждение его слов, всю громадного махину корабля вдруг яростно швырнуло в сторону и угрожающе накренило. Оба ученых судорожно вцепились в подлокотники кресел, пока пилот выравнивал крен.
	+ Вы отлично пророчите беду,+ проворчал Альдо.+ Может, вы и благословения раздаете?
	+ Только по вторникам, док,+ невозмутимо ответил Стэн, переключая манометр с очередного раздавленного датчика на следующий, еще целый.+ Скорость погружения прежняя.
	+ Это начинает чертовски затягиваться,+ пожаловался Ниссим, закуривая новую сигарету.
	+ Двадцать тысяч миль до самой поверхности, док, и грохнуться об нее с разгона нам тоже ни к чему.
	+ Толщина сатурнианской атмосферы мне достаточно хорошо известна,+ сердито заявил Ниссим.+ И нельзя ли избавить меня от этого обращения + №док¤?
	+ Вы правы, док.+ Пилот повернул голову и подмигнул.+ Я просто в шутку. Мы тут все в одной упряжке и все должны быть друзьями-приятелями. Зовите меня Стэн, а я буду звать вас Ниссим. А как вы, док, смотрите на то, чтобы превратиться в Альдо?
	Альдо Габриэлли сделал вид, будто не расслышал. Пилот мог кого угодно вывести из себя.
	+ Что это? + спросил инженер, почувствовав, что по корпусу Шара вдруг побежала мелкая непрерывная вибрация.