слова на язык рабократов - ведь она его, кажется, понимала. - Ноир вен!
     Девушка ахнула, ноги ее судорожно дернулись. У нее  вырвался  ужасный
вопль, точно это кричал не человек, а  смертельно  раненный  зверь.  Долл,
растерявшись, рванулся к ней, чтобы удержать, но поздно.
     Нет, она не упала. Она изо всех сил кинулась с ветки вниз, на  верную
смерть, лишь бы он ее не коснулся. На краткий миг  она  словно  застыла  в
прыжке, вся изломанная судорогой и обезумевшая от страха, потом, с треском
обламывая сучья, полетела вниз. За ней полетел и Долл, бессмысленно хватая
руками воздух.
     Его удержал трос, который он раньше благоразумно  закрепил  на  суке.
Ошеломленный, почти не сознавая, что делает, он отполз назад  к  стволу  и
ослабил трос. Потом начал спускаться с дерева, руки его дрожали. Спускался
он очень долго, и, когда наконец встал на ноги, изуродованное тело в траве
было уже покрыто одеялом. Незачем было спрашивать, мертва ли она, - это  и
так было ясно.
     - Я старался ее удержать. Я сделал все, что мог.
     Голос Долла срывался.
     - Да, конечно, - успокоил его командир Стейн,  раскладывая  на  траве
содержимое мешка, который был привязан у девушки к поясу. - Мы все  видели
с  помощью  Глаза.  Когда  она  решила  прыгнуть,  помешать  ей  было  уже
невозможно.
     - Не к чему было говорить с ней на языке рабократов, - сказал Арнилд,
выходя из корабля. Он хотел еще что-то прибавить, но поймал суровый взгляд
командира и прикусил язык. Долл тоже заметил этот взгляд.
     - Я забыл, - заговорил он, переводя глаза с одного бесстрастного лица
на другое. - Помнил только, что она понимает по-рабократски. Не сообразил,
что она испугается. Наверно, это была ошибка, но ведь ошибиться может  кто
угодно! Я не хотел ее убивать...
     Зубы его стучали, он с усилием стиснул челюсти и отвернулся.
     - Пойди-ка приготовь что-нибудь поесть, - сказал  ему  Стейн.  И  как
только за  Доллом  захлопнулась  дверца  люка,  повернулся  к  Арнилду.  -
Закопаем ее тут, под деревом. Я тебе помогу.
     Перекусили на скорую руку, есть никому не хотелось. Потом Стейн сидел
в штурманском кресле и задумчиво катал пальцем по столу  какой-то  твердый
зеленый плод.
     - Вот зачем она забралась на дерево. Потому и не успела  удрать,  как
все остальные. Собирала эти плоды. Больше ничего у нее в  мешке  не  было.
Это чистая случайность, что мы остановились под этим деревом и застали  ее
врасплох.
     Командир мельком глянул на Долла и поспешно отвернулся.
     - Уже совсем темно. Может, подождем до утра? - спросил Арнилд.  Перед
ним на столе лежал разобранный пистолет, Арнилд чистил и смазывал его.
     Командир кивнул.
     - Можно и подождать. Совсем не к чему блуждать в потемках. Оставь над
деревней Глаз, включи ультракрасный прожектор  и  фильтр  и  веди  запись.
Может, удастся выяснить, куда они все подевались.
     - Я останусь наблюдать за Глазом, - неожиданно вмешался Долл. -  Я...
Мне совсем не хочется спать. Может, что-нибудь и узнаю.
     Командир чуть помедлил, потом кивнул.
     - Если что увидишь, разбуди меня. Если нет -  подними  нас  обоих  на
рассвете.
     Ночь прошла спокойно, в молчаливой деревушке ничто не шелохнулось.  С
первым проблеском зари командир с Доллом спустился вниз  с  холма,  а  над
ними, чуть впереди, неусыпно парил Глаз. Арнилд остался в наглухо закрытом
корабле, он управлял Глазом.
     - Сюда, сэр, - сказал Долл. - Я тут кое-что  обнаружил  ночью,  когда
посылал Глаз в разведку.
     Дождь и ветер смягчили и округлили  края  лощины,  по  склонам  росли
исполинские деревья. В самом низу ее из небольшого  пруда  торчали  ржавые
части каких-то машин.