Он снова хмыкнул и, подумав, достал второй  стакан,  налил  себе...".
("Красная звезда", 5 августа 1992 года).
     Ворожейкина спасла  твердость  характера.  И  повезло:  у  него  была
возможность проявить твердость перед  Жуковым.  Тем,  кого  головорезы  из
батальона Осназ НКВД арестовывали в степи и стреляли на заре,  проявленная
твердость не помогала.
     У стремления  Жукова  к  порядку  (через  расстрелы)  была  и  другая
сторона. Тех, которых испытал в бою, которым поверил, Жуков  смело  ставил
на любой пост, доверял любое дело. Нужно сказать, что в большинстве  выбор
Жукова оказался правильным. Люди жуковского  выбора  были  самостоятельны,
рассудительны, решительны и тверды.
     Мы знаем, что Сталин послал воевать своего личного пилота Голованова,
а Ворошилов - своего генерала для поручений особой важности  Хмельницкого.
Неплохо глянуть и на жуковскую команду в начале июня 1941 года.  Да  и  на
самого Жукова.
     Жуков - наступление. На фронте  это  знал  каждый.  Появление  Жукова
означало не простое наступление, но наступление внезапное,  решительное  и
сокрушительное. Вот почему  предпринимались  меры  к  тому,  чтобы  скрыть
присутствие Жукова в  данный  момент,  на  данном  участке  фронта.  Жуков
появлялся без знаков различия, о его присутствии запрещалось  говорить,  в
шифровках не указывалось его имя, лишь псевдоним.
     Эти правила распространялись и на других маршалов и генералов, но все
же Сталин прятал Жукова особо.
     Или особо демонстрировал. В октябре 1941  года  наступил  критический
для Советского Союза момент. Германские  войска  вышли  к  Москве.  Москву
защищал Западный фронт, командование  которым  13  октября  принял  Жуков.
Главный редактор "Красной  звезды"  Д.  Ортенберг  (сослуживец  Жукова  по
Халхин-Голу) послал в штаб Западного фронта фотокорреспондента с  приказом
сделать снимок: Жуков над картой сражения. Жуков прогнал корреспондента из
штаба,  не  до  фотографий.  Но  через  несколько  дней  фотокорреспондент
вернулся в штаб Западного фронта с тем же приказом, но теперь приказ отдал
Сталин лично.
     Снимок появился на первых страницах газет:  вся  армия,  вся  страна,
весь мир должны знать, что Москва не будет сдана - оборона Москвы поручена
Жукову. Понятно, Жуков не только оборонялся, но и  перешел  в  решительное
наступление,  которое   было   полной   неожиданностью   для   германского
командования.
     Другой  пример.  Весной  1945  года   1-й   Белорусский   фронт   под
командованием Жукова готовится к Берлинской операции. 13 апреля  в  Москве
Сталин как бы невзначай сообщает Гарриману, что немцы по понятным причинам
ждут удара на Берлин, а мы их обманем: главный удар не  на  Берлин,  а  на
Дрезден. Разочарованным советским солдатам и офицерам у самых стен Берлина
тоже сообщили, что удар будет наноситься на другом  направлении.  И  чтобы
развеять сомнения, объявляют приказ о том, что командование фронтом принял
генерал армии В.Д. Соколовский, а Маршал Советского  Союза  Г.  К..  Жуков
убыл на другое направление... Понятно,  Жуков  не  убывал  и  командование
фронтом  Соколовскому  не  передавал,  просто  перед  началом  наступления
неплохо позволить противнику расслабиться и с облегчением вздохнуть.
     Принцип понятен: когда Сталин боится за прочность своей  обороны,  он
Жукова демонстрирует, когда  Сталин  готовит  внезапный  удар,  он  Жукова
прячет.
     В июне 1941 года Г. К. Жуков как начальник Генерального штаба  должен
оставаться в Москве. Но  21  июня  на  заседании  Политбюро  было  принято
решение:  на  румынской  границе  тайно  развернуть   Южный   фронт   (под
командованием  генерала  армии  И.В.  Тюленева),  а  Жукова  направить   в
Тернополь координировать действия Южного и Юго-Западного фронтов.
     Решение направить Жукова в Тернополь Сталин принимал  не  в  связи  с
угрозой германского нападения: Сталин такого оборота не ожидал.
     Если бы Сталин  боялся  за  свою  оборону,  то  из  полета  Жукова  в
Тернополь не следовало делать тайны. А можно  было  даже  и  поместить  на