биение сердца звучало двойным ударом в траурном ритме.
     - Как оно себя ведет, Генри?
     - Безупречно. Устойчиво держит 32 удара в минуту. Никаких  отклонений
от нормы как на слух,  так  и  по  данным  электроники.  Пусть  бы  и  все
остальное у него работало так же.
     - Хорошо.
     Рейд отключился. Что может быть плохого у человека  с  сердцем,  если
оно работает, как надо?
     Он включил сектор легких. Картина на экране внезапно выхватила момент
вдоха.
     - Все в порядке, Джек?
     - Все в порядке, доктор Рейд. Я снизил дыхание  до  шести  в  минуту.
Могу снизить еще больше.
     - Я не прошу вас об этом. Продолжайте работу.
     Следующий - гипотермия. Этот сектор был больше остальных.  Он  должен
был заниматься всем телом, и здесь основным  инструментом  был  термометр.
Данные о  температуре  в  конечностях,  в  различных  точках  туловища,  в
чувствительных контактах, измеряющих температуру на  определенной  глубине
под кожей. Здесь были постоянно ползущие  ленты  с  записью  температурных
кривых,  причем  над  каждой  извивавшейся  лентой  была  своя   табличка:
"Кровеносная", "Дыхательная", "Сердечная", "Кишечная",  "Почечная"  и  так
далее.
     - Какие-нибудь проблемы, Сойер? - спросил Рейд.
     - Нет, Сэр. Общая  средняя  температура  составляет  28  градусов  по
Цельсию - 82 градуса по Фаренгейту.
     - Можете не переводить, спасибо.
     - Да, Сэр.
     Рейд словно ощутил уколы гипотермии на  своих  собственных,  жизненно
важных органах.
     60  градусов  по  Фаренгейту  ниже  нормы,  60   решающих   градусов,
замедлявших процессы метаболизма до 1/3 нормальных и до такой  же  степени
уменьшающих потребность в кислороде,  замедляющих  сердцебиение,  скорость
течения  крови,  все  жизненные   функции,   а   также   напряженность   в
блокированном тромбом мозге, и делающих окружающую  среду  более  приятной
для корабля, который вскоре войдет в джунгли человеческих внутренностей.
     Картер повернулся к Рейду.
     - Все сделано, Дон?
     - Настолько, насколько это  было  возможно,  учитывая,  что  во  всем
пришлось импровизировать.
     - Я в этом только сомневаюсь.
     Рейд вспыхнул.
     - Что это должно означать, генерал?
     - Никакая импровизация не была нужна. Для меня не секрет, что вы  уже
заложили   фундамент   для   биологических   экспериментов    с    помощью
миниатюризации.  Разве   вы   не   планировали   специально   исследования
кровообращения человека?
     - Специально не планировали,  нет.  Но  моя  группа  занималась  этой
проблемой, что вполне естественно. Это их работа.
     - Дон...
     Картер заколебался, а затем медленно продолжал:
     - Если это дело сорвется, Дон, для правительственной Комнаты  Трофеев
понадобится  чья-то  голова,  и  моя  будет  самой  подходящей.  Если  оно
закончится успешно, вы и ваши люди вернутся, пахнущие  как  лилии  долины.
Если это случится, не пытайтесь слишком далеко протолкнуть свои дела.
     - Военные все еще  будут  более  нужными,  а?  Вы  советуйте  мне  не
заниматься этим?
     - Разумнее было бы не заниматься. Ладно, поговорим о другом. Что  там
случилось с этой девушкой, с Корой Петерсон?
     - Ничего. А что?
     - Ваш голос был довольно громок. Я слышал его еще до того, как  вошел