потерпели сокрушительное поражение и были отброшены на восток. Для них нет
ничего удивительного в том, что Византия так долго и успешно противостояла
турецкой угрозе, а выражение "латинские завоевания Константинополя" звучит
для их ушей так же дико,  как  для  нас,  к  примеру,  "походы  греков  на
Норвегию"...
     Я мог бы продолжать и дальше,  но  боюсь,  что  в  таком  случае  мое
предисловие грозит превратиться в сравнительный анализ  двух  исторических
линий - а это не входит в мои планы. Пускай  читатель  строит  собственные
догадки и предположения на сей счет - если пожелает, конечно. А ежели нет,
то пусть воспринимает написанное как  нетрадиционный  исторический  роман,
где  вымышлены  не  отдельные  действующие  лица,  а  все  без  исключения
персонажи - от слуг и крестьян до королей и  пап;  где  плодом  авторского
воображения являются не только конкретные ситуации и  жизненные  коллизии,
но и события глобального масштаба.
     Тем не менее, я полностью отдаю себе отчет в том, что предлагаемый на
суд читателя роман все же сильно адаптирован к нашей  действительности.  В
частности  это  относится   к   терминологии,   некоторым   идиоматическим
выражениям, личным именам и географическим названиям. Кроме того, в тексте
упоминаются Боккаччо, Петрарка и Данте, а художника Галеацци кое-кто может
отождествить с Джотто или Микеланджело, хотя они жили в разные времена.  С
другой  же  стороны,  какой  прок  излишне  запутывать  читателя,  говоря,
например, Бордугала и заставлять его постоянно держать в уме, что  это  не
что иное как Бордо? Здесь я пошел на компромисс, как мне  кажется,  вполне
разумный и обоснованный.  Впрочем,  об  этом  судить  самому  читателю,  а
напоследок я просил бы его отложить в сторону все книги по  истории  и  на
время позабыть о них. Если же  для  удобства  ориентировки  ему  захочется
иметь под рукой карту, то для этого сгодится и современный атлас мира.
     Итак, иная историческая реальность, середина  XV  века  от  Рождества
Христова...



                                           Светлой памяти Романа Лукаша -
                                           моего друга и первого читателя.



                          КНИГА ПЕРВАЯ. КРАСАВЧИК


                  ПРОЛОГ. ФИЛИПП. ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ВЕСНА

     Горы были высокие, а ночное небо над ними  -  чистое  и  глубокое.  В
небе, окруженная россыпью звезд, медленно и величаво плыла ущербная  луна,
заливая  призрачным  светом  громадный  древний  замок,   приютившийся   в
междугорье на высоком холме с пологими склонами вблизи  горной  реки,  что
несла свои быстрые воды с юга на север - с гор в равнину.
     Вокруг замка, на склонах холма и у его  подножия,  раскинулся  город.
Как  это  часто  бывает,  замок  вельможи,  возведенный  в  глуши,  но   в
стратегически  важном  месте,  притягивал  к  себе   людей,   как   магнит
притягивает железные опилки, и постепенно обрастал  домами,  где  селились
рыцари и слуги, торговцы и ремесленники, придворные чины и просто  дворяне
мелкого пошиба, желавшие жить по соседству  со  своим  сеньором,  дабы  не
упустить исходящих от него милостей.
     Так и возник этот город меж гор. А  со  временем  он  стал  настолько
большим по тогдашним меркам, что был опоясан внешней крепостной  стеной  и
глубоким рвом, заполненным проточной водой  из  реки  -  всегда  чистой  и
свежей. От главных городских ворот начиналась широкая,  хорошо  утоптанная
дорога, которая, извиваясь змеей между соседними холмами,  исчезала  вдали
среди гор.