|
Мое бедное исстрадавшееся сердце снова заныло, истекая кровью.
Когда-то в отрочестве я мечтал стать сердцеедом-обольстителем, грезил о
том, как женщины наперебой будут цепляться мне на шею. Впоследствии я
действительно хорошо погулял, правда, недолго, ибо в один прекрасный день
с удивлением обнаружил, что Диана, моя маленькая тетушка, как я ее
называл, вдруг стала взрослой женщиной, и я влюбился в нее без памяти. А
потом... Потом все пошло кувырком. Я потерял память и потерял Диану, а мои
детские мечты, как гротеск, воплотились в образе трех девушек, готовых
из-за меня выцарапать друг дружке глаза.
- Дана, - мягко произнес я. - Все это наваждение. Оно пройдет, поверь
мне. Это какой-то побочный эффект от взаимодействия камней в процессе
открытия Врат к Источнику.
- Да, я понимаю, - сказала она. - Мое первое наваждение уже прошло. А
второе... Дело не в том, Артур!
- А в чем же?
Дана уставилась взглядом в противоположную стену и долго молчала,
сплетая и расплетая пальцы рук. Наконец она заговорила:
- Знаешь, Артур, я действительно любила Колина. По-детски, не
по-детски, это неважно. Главное, что я любила его. А потом появился ты...
Ты мне сразу понравился, очень понравился, но не более того. Ты нравился
мне так же, как, например, нравится мне Морган Фергюсон и некоторые другие
мои знакомые. То, что девушке нравятся многие молодые люди, еще ничего не
значит; в этом нет ничего предосудительного. Но когда ты вошел во Врата,
со мной что-то произошло, во мне что-то сломалось. И беда не в том, что
теперь меня влечет к тебе; в конце концов, ты прав - это преходящее. Куда
хуже то, что после этого события все мои чувства к Колину умерли, он стал
мне безразличен. Я потеряла любовь, а взамен получила некий суррогат
любви, дешевую смесь похоти и дружеской симпатии... Только, пожалуйста, не
обижайся.
- Я не обижаюсь, Дана. Я понимаю тебя. ("Ах, если бы ты знала, как я
тебя понимаю!" - мысленно добавил я). Наоборот, это я должен просить у
тебя прощения за то, что сделал с тобой, что отнял у тебя любовь к
достойному человеку...
- Нет, - твердо сказала Дана, вставая с кресла. - Не вини себя в том,
чего ты не совершал. Ты ничего не отнимал у меня, ты просто подвергнул мои
чувства суровому испытанию, которого они не выдержали. - Она подошла ко
мне и взяла меня за руку. - Я даже благодарна тебе за это. Обычно
испытание для любви начинается в браке, когда уже поздно что-либо менять,
идти на попятную, - и слава богу, что я избежала такой участи. Теперь я
свободна и не жалею об утраченной короне, которую почти что держала в
руках.
- Совсем не жалеешь?
- Совсем... Ну, разве что немного досадно.
- А если я предложу тебе корону? - вдруг вырвалось у меня.
Это было так неожиданно для нас обоих, что мы несколько секунд
потрясенно смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова.
Первой опомнилась Дана.
- Я откажусь, - ответила она. - И не только потому, что тебя
провозгласили королем, подразумевая, что ты непременно женишься на
Дейрдре. Для меня важнее то, что по-настоящему ты любишь ее. Так ведь?
Я молча кивнул в ответ, все еще не в состоянии поверить до конца, что
я мог сказать то, что сказал.
- Значит, - продолжала Дана, - ты успешно прошел испытание... Во
всяком случае, успешно проходишь его.
Одно испытание, с Бранвеной, я уже прошел, подумал я, восхищенно
глядя на Дану. И тут мне в голову пришла мысль, сразившая меня наповал:
"Она так прекрасна! Я обожаю ее!" Да, второе испытание мне предстоит
потруднее первого.
Дана вернулась к креслу и снова села. По всем правилам приличия и
здравого смысла она должна была уйти, но не сделала этого. Ей хотелось еще
|
|