|
- Просто зверушками, - ответила Диана. - Никак не удосужусь придумать
что-то пооригинальнее... Ну ладно, - спохватилась она. - Я совсем забыла о
своих обязанностях хозяйки. Вы, наверное, проголодались? Так проходите в
шатер, сейчас я вас накормлю. Сомневаюсь, что Враг устроил в вашу честь
роскошный пир.
- А вот и ошибаешься, - сказал я, входя вслед за Юноной и Дианой
внутрь. - Он предлагал нам перекусить, да только мы отказались.
- Боялись, что отравит?
- Нет, об этом мы как раз не подумали, хотя следовало бы учесть и
такую возможность. Однако есть мудрое правило, которое гласит: не вкушай
пищи в доме врага своего. Тем более, в Чертогах Смерти, где правит бал
Нечистый.
Помещение внутри шатра было разделено шелковыми занавесями на
несколько комнат. Пол в первой от входа и самой большой был устлан мягкими
коврами; посреди была расстелена белоснежная скатерть с обедом на три
персоны, а вокруг разбросаны пуховые подушки, обитые красным и голубым
бархатом.
Мы устроились на подушках и принялись за еду, походя болтая о всяких
пустяках. Разговор о нашей встрече с Врагом по молчаливому согласию был
отложен нами на десерт. Пока Юнона и Диана обменивались последними
придворными сплетнями, я набирался смелости, чтобы сообщить матери
новость, которая вряд ли обрадует ее. Мне следовало бы сделать это уже
давно, как только я понял, что намерения у меня самые, что ни на есть
серьезные, однако я долго не мог решиться и все откладывал неизбежное
объяснение до лучших времен. Путешествие за Грань Хаоса послужило хорошей
встряской, придавшей мне мужества.
Улучив момент, я протянул руку и смахнул с подбородка Дианы несколько
прилипших к нему хлебных крошек, причем намеренно сделал это не
по-братски, а с той трепетной заботливостью, которая придает глубокий
интимный смысл даже самым невинным прикосновениям.
- Вы такие милашки, - заметила моя мать, ласково улыбаясь, но в
глазах ее уже промелькнула безотчетная тревога. - Не будь вы близкими
родственниками, из вас получилась бы замечательная пара.
Щеки Дианы вспыхнули ярким румянцем. Я тоже покраснел и в смятении
(не скажу, что совсем уж притворном) потупился. Наше замешательство было
весьма красноречивым.
Пораженная внезапной догадкой, Юнона шумно выдохнула, уронила на
скатерть вилку и изумленно воззрилась на меня.
- Что я вижу! - наконец проговорила она; ее голос звучал непривычно
глухо и сипло. - Нет, я не верю своим глазам... Скажите, что я ошибаюсь.
Ну!
- Ты не ошибаешься, мама, - сказал я.
Юнона нервно прокашлялась и перевела взгляд на сестру.
- Диана, детка, ты в своем уме? Ведь он твой племянник, пойми же!
Диана ничего не ответила, проявив неожиданный интерес к замысловатому
узору на ковре, и, казалось, была всецело поглощена его изучением.
- Ну и что с того? - отозвался я, нарушая гнетущее молчание. - Я не
вижу в этом ничего страшного.
- Зато я вижу, будьте вы неладны! - гневно воскликнула мать. - Ты мой
сын, а Диана моя сестра. Моя родная сестра!
- Но не моя же.
Юнона вздохнула.
- И на том слава богу, - язвительно произнесла она. - Ну, спасибо,
обрадовали вы меня. Хорош сюрприз, нечего сказать!
- Прости, сестра, - виновато прошептала Диана, не отрывая взгляда от
ковра. - Я знаю, это нехорошо, но...
- Но что?
- Мы любим друг друга, - сказал я. - И хотим пожениться.
Мать всплеснула руками.
- Подумать только, они хотят пожениться! Да вы спятили оба! Никто не
|
|