- Остановись! - прошипел он. - Не ходи!
     В этот момент проснулась  Симара,  отличавшаяся  на  редкость  чутким
сном, и, разобравшись в обстановке, молча встала рядом со мной,  сжимая  в
руке лук.
     Мы стали осторожно красться в ту сторону, откуда доносились ближайшие
звуки.  Заросли  были  непролазные,  и  чтобы  проскользнуть  сквозь  них,
требовалась немалая сноровка.  Сноровки нам было не занимать, но существа,
издававшие таинственные звуки, все-таки  нас  заметили:  послышалось,  как
кто-то находившийся в нескольких шагах от нас бросился наутек.  Я  еще  не
успел поднять пистолет, как у меня за спиной фыркнул лук Симары.  Судя  по
всему, стрела  достигла  цели,  раздался  приглушенный  стон,  похожий  на
человеческий, и удаляющийся треск сучьев  -  кто-то  торопливо  убегал.  Я
выстрелил на шум из пистолета, главным образом для того,  чтобы  разбудить
товарищей.
     Я не мог себе простить: близость дружественного нам  селения  усыпила
мою обычную бдительность, и я не  выставил  охрану.  Хорошо,  что  вовремя
проснулся Арасибо.  Но что это было, или кто  это  был?  Что  значил  этот
певучий свист мнимого Канаимы?
     Едва рассвело, мы  отправились  в  заросли  искать  следы  непрошеных
визитеров. И нашли. Это были следы нескольких индейцев. Стрела Симары, как
видно, ранила одного из них.  Стрелу мы нашли неподалеку в траве. Она была
в крови. Ничего больше обнаружить не удалось...
     ...Только мы успели вернуться, как появился вождь Варамарака и привел
с собой своего младшего брата Катеки.
     - Катеки покажет вам дорогу в Нью-Кийковерал.  Он знает все острова и
мели на Эссекибо. Уж очень понравилось ему твое ружье.
     - Вот и хорошо! - обрадовался я.  -  Но  скажи  мне,  вождь,  что  за
таинственные гости были здесь ночью? Что им было нужно?
     - Убить тебя. В верховьях нашей реки живут акавои...


                              В ЛОГОВЕ ЛЬВА?

     Через двое суток после выхода  из  устья  реки  Померун  мы  достигли
огромной дельты мощной Эссекибо, Текущей, как и все реки Гвианы, с юга.  В
этой дельте шириной более двадцати миль было несколько  крупных  островов.
Слово "Гвиана" на языках индейских племен означает: "Страна Многих Вод".
     Когда  мы  приблизились  к  левому  берегу  устья  Эссекибо,   солнце
клонилось к закату.  Используя морской прилив,  нам  удалось  благополучно
миновать мелководье и войти в пролив между двумя островами.
     - С правой стороны - остров Тигров, так  называют  его  голландцы,  -
пояснил Катеки, - а с левой - остров Вакенама...
     Тиграми европейцы, прибывающие в Южную Америку, называли ягуаров.
     - И много там этих хищников? - поинтересовался я.
     - Не знаю, господин. Там прежде жили карибы... тоже хищные.
     - А теперь их нет?
     - Карибы везде... Сегодня их нет... а завтра есть...
     Когда стемнело, Катеки посоветовал остановиться, мы бросили  на  ночь
якорь подальше от берега и только с  рассветом  снова  двинулись  в  путь.
Несмотря на сопутствующий нам прилив с океана,  целые  сутки  мы  блуждали
среди множества разных, больших и меньших, островов в  устье  Эссекибо.  В
конце концов на  третий  день  нам  кое-как  удалось  выбраться  из  этого
островного лабиринта на открытый простор реки,  достигавшей  здесь  добрых
шесть миль в ширину.
     Я осматривал берега в подзорную трубу - повсюду непроходимые  заросли
таинственных и зловещих  джунглей.  Один  только  раз  появился  индеец  в
крошечной яботе, но, едва завидев нас, испуганно бросился наутек и тут  же
скрылся в прибрежных зарослях.
     На четвертый день пути река Эссекибо сузилась до двух миль.  И тут на
ее правом берегу мы вдруг увидели первые вырубки  в  джунглях,  а  на  них