благополучно; а Харниш, видимо, поддавался на уговоры.
   - Вот это хорошо, - сказал он. - Мне, конечно, не хочется  опаздывать
на поезд. И вообще, скажу я вам, господа, для меня большая честь, что вы
меня взяли в долю. Поверьте, я очень это  чувствую,  хоть,  может,  ска-
зать-то не умею. Но меня уж больно любопытство разбирает, просто не тер-
пится узнать: какой же мы куш сорвали? Вы мне, мистер Леттон, хоть  при-
мерно скажите, сколько.
   Наступила пауза; сообщники Леттона почувствовали, что  он  взывает  к
ним о помощи, хотя он даже не взглянул на  них.  Даусет,  человек  более
твердого закала, чем остальные, уже понял, что этот король Клондайка ло-
мает комедию. Но Леттон и Гугенхаммер все еще верили  детской  наивности
его тона.
   - Это... очень трудно, - начал Леон Гугенхаммер. -  Видите  ли,  курс
акций Уорд Вэлли сейчас неустойчив... так что...
   - ...в настоящее время ничего нельзя подсчитать заранее,  -  закончил
за Гугенхаммера Леттон.
   - Да вы только прикиньте приблизительно, - с живостью  возразил  Хар-
ниш. - Не беда, если потом окажется на  миллиончик  больше  или  меньше.
Подсчитаем после все до точности. Так мне не терпится узнать, прямо  все
тело зудит. Ну как, скажете?
   - Зачем тянуть эту бессмысленную игру словами? - резко и холодно ска-
зал Даусет. - Объяснимся здесь же, на месте. Мистер Харниш явно находит-
ся в заблуждении, и мы должны прямо сказать ему, в чем он ошибается. Мы,
партнеры в этой операции...
   Но Харниш не дал ему договорить. Он слишком много на своем веку играл
в покер, чтобы пренебречь психологическим  фактором;  в  этой  последней
сдаче он хотел сам довести игру до конца и поэтому перебил Даусета.
   - Кстати о партнерах, - сказал он. - Мне вдруг вспомнилась одна  пар-
тия в покер. Дело было в Рено, штат Невада. Ну, не скажу, чтобы игра ве-
лась очень честно. Игроки - все шулера, как на подбор. Но был  там  один
козлик безрогий - в тех краях так называют новичков.  Вот  он  стоит  за
спиной сдающего и видит, что тот снизу колоды сдает  себе  четыре  туза.
Новичок возмущается. Он тихонько обходит стол и  наклоняется  к  игроку,
который сидит - напротив сдающего.
   - Послушайте, - шепчет он, - я видел, как он сдал себе четыре туза.
   - Ну, и что ж из этого? - спрашивает игрок.
   - Я подумал, что надо сказать вам, - отвечает тот. - Вы что, не пони-
маете? Он сдал самому себе четыре туза, я своими глазами видел.
   - Знаешь что, любезный, ступай-ка отсюда. Ничего ты в покере не пони-
маешь. Сдача-то его, верно?
   Смех, которым был встречен анекдот, прозвучал натянуто и невесело, но
Харниш словно и не заметил этого.
   - По-видимому, ваш анекдот имеет особый смысл? - в упор спросил  Дау-
сет.
   Харниш с невинным видом посмотрел на него и, не отвечая, опять  обра-
тился к Натаниэлу Леттону.
   - Валяйте, выкладывайте, - все так же добродушно сказал он. - Назови-
те примерную сумму. Ведь я уже говорил вам,  что  миллионом  больше  или
меньше - это неважно. При таком-то выигрыше!
   Решительное поведение Даусета придало Леттону храбрости,  и  на  этот
раз он ответил без обиняков:
   - Боюсь, мистер Харниш, что вы глубоко заблуждаетесь. Ни о каком  де-
леже барыша и речи быть не может. Я вас очень прошу не  горячиться.  Мне
стоит только нажать эту кнопку...
   Но Харниш не только не горячился - напротив, он казался  окончательно
сраженным. Растерянно озираясь, он достал из кармана спички, зажег  одну
и только тут заметил, что в зубах нет папиросы. Все три партнера следили
за ним, насторожившись, как кошка перед прыжком. Теперь разговор шел на-
чистоту, и они знали, что им предстоит пережить несколько  пренеприятных
минут.