|
благополучно; а Харниш, видимо, поддавался на уговоры.
- Вот это хорошо, - сказал он. - Мне, конечно, не хочется опаздывать
на поезд. И вообще, скажу я вам, господа, для меня большая честь, что вы
меня взяли в долю. Поверьте, я очень это чувствую, хоть, может, ска-
зать-то не умею. Но меня уж больно любопытство разбирает, просто не тер-
пится узнать: какой же мы куш сорвали? Вы мне, мистер Леттон, хоть при-
мерно скажите, сколько.
Наступила пауза; сообщники Леттона почувствовали, что он взывает к
ним о помощи, хотя он даже не взглянул на них. Даусет, человек более
твердого закала, чем остальные, уже понял, что этот король Клондайка ло-
мает комедию. Но Леттон и Гугенхаммер все еще верили детской наивности
его тона.
- Это... очень трудно, - начал Леон Гугенхаммер. - Видите ли, курс
акций Уорд Вэлли сейчас неустойчив... так что...
- ...в настоящее время ничего нельзя подсчитать заранее, - закончил
за Гугенхаммера Леттон.
- Да вы только прикиньте приблизительно, - с живостью возразил Хар-
ниш. - Не беда, если потом окажется на миллиончик больше или меньше.
Подсчитаем после все до точности. Так мне не терпится узнать, прямо все
тело зудит. Ну как, скажете?
- Зачем тянуть эту бессмысленную игру словами? - резко и холодно ска-
зал Даусет. - Объяснимся здесь же, на месте. Мистер Харниш явно находит-
ся в заблуждении, и мы должны прямо сказать ему, в чем он ошибается. Мы,
партнеры в этой операции...
Но Харниш не дал ему договорить. Он слишком много на своем веку играл
в покер, чтобы пренебречь психологическим фактором; в этой последней
сдаче он хотел сам довести игру до конца и поэтому перебил Даусета.
- Кстати о партнерах, - сказал он. - Мне вдруг вспомнилась одна пар-
тия в покер. Дело было в Рено, штат Невада. Ну, не скажу, чтобы игра ве-
лась очень честно. Игроки - все шулера, как на подбор. Но был там один
козлик безрогий - в тех краях так называют новичков. Вот он стоит за
спиной сдающего и видит, что тот снизу колоды сдает себе четыре туза.
Новичок возмущается. Он тихонько обходит стол и наклоняется к игроку,
который сидит - напротив сдающего.
- Послушайте, - шепчет он, - я видел, как он сдал себе четыре туза.
- Ну, и что ж из этого? - спрашивает игрок.
- Я подумал, что надо сказать вам, - отвечает тот. - Вы что, не пони-
маете? Он сдал самому себе четыре туза, я своими глазами видел.
- Знаешь что, любезный, ступай-ка отсюда. Ничего ты в покере не пони-
маешь. Сдача-то его, верно?
Смех, которым был встречен анекдот, прозвучал натянуто и невесело, но
Харниш словно и не заметил этого.
- По-видимому, ваш анекдот имеет особый смысл? - в упор спросил Дау-
сет.
Харниш с невинным видом посмотрел на него и, не отвечая, опять обра-
тился к Натаниэлу Леттону.
- Валяйте, выкладывайте, - все так же добродушно сказал он. - Назови-
те примерную сумму. Ведь я уже говорил вам, что миллионом больше или
меньше - это неважно. При таком-то выигрыше!
Решительное поведение Даусета придало Леттону храбрости, и на этот
раз он ответил без обиняков:
- Боюсь, мистер Харниш, что вы глубоко заблуждаетесь. Ни о каком де-
леже барыша и речи быть не может. Я вас очень прошу не горячиться. Мне
стоит только нажать эту кнопку...
Но Харниш не только не горячился - напротив, он казался окончательно
сраженным. Растерянно озираясь, он достал из кармана спички, зажег одну
и только тут заметил, что в зубах нет папиросы. Все три партнера следили
за ним, насторожившись, как кошка перед прыжком. Теперь разговор шел на-
чистоту, и они знали, что им предстоит пережить несколько пренеприятных
минут.
|
|