ный миллионер ледяного Севера прибыл в Нью-Йорк! С какой целью? Разорить
ньюйоркцев, как он разорил  биржевиков  Тонопа  в  штате  Невада?  Пусть
Уолл-стрит поостережется - в городе появился дикарь с Клондайка! А если,
наоборот, Уолл-стрит разорит его? Не в первый раз  Уолл-стриту  усмирять
дикарей; может быть, именно такая  участь  суждена  пресловутому  Время-
не-ждет? Харниш усмехался про себя и давал  двусмысленные  ответы  своим
интервьюерам; это путало карты, и Харниша забавляла мысль, что не так-то
легко будет Уолл-стриту справиться с ним.
   Никто не сомневался, что Харниш приехал для биржевой  игры,  и  когда
начался усиленный спрос на акции Уорд Вэлли, все поняли, чья рука  здесь
действует. Биржа гудела от слухов. Ясно, он еще раз хочет  схватиться  с
Гугенхаммерами. Историю прииска Офир извлекли из архива и  повторяли  на
все лады, прибавляя все новые сенсационные подробности, так что под  ко-
нец Харниш сам едва мог узнать ее. Но и это была вода на  его  мельницу.
Биржевики явно шли по ложному следу. Харниш с каждым  днем  покупал  все
усерднее, но желающих продать было такое множество, что курс акций  Уорд
Вэлли поднимался очень медленно. "Это куда веселее, чем покер", -  радо-
вался Харниш, видя, какую он поднял суматоху. Газеты изощрялись в догад-
ках и пророчествах, и за Харнишем неотступно ходил по пятам целый  отряд
репортеров. Интервью, которые он им давал, были просто шедеврами.  Заме-
тив, в какой восторг приходят журналисты от его  говора,  от  всех  "ма-
лость", "ничего не скажешь" и так далее,  он  нарочно  старался  сделать
свою речь характерной, пересыпая ее словечками, которые слышал от других
жителей Севера, и даже сам придумывая новые.
   Целую неделю, от четверга до четверга, с одиннадцатого по восемнадца-
тое число, Харниш жил в чаду неистового азарта. Он не только  впервые  в
жизни вел столь крупную игру - он вел ее за величайшим в мире  карточным
столом и такие суммы ставил на карту, что даже видавшие виды завсегдатаи
этого игорного дома волей-неволей встрепенулись. Невзирая на то, что  на
рынке имелось сколько угодно акций Уорд Вэлли, они все же благодаря  все
растущему спросу постепенно поднимались в цене; чем меньше дней  остава-
лось до знаменательного четверга, тем сильнее лихорадило  биржу.  Видно,
не миновать краха! Сколько же времени клондайкский спекулянт будет  ску-
пать акции Уорд Вэлли? Надолго ли еще его хватит? А что думают заправилы
компании? Харниш с удовольствием прочел появившиеся в  печати  интервью.
Они восхитили его спокойствием и невозмутимостью тона. Леон  Гугенхаммер
даже не побоялся высказать мнение, что, быть может, этот  северный  крез
напрасно так зарывается. Но это их не тревожит, заявил Даусет. И  против
его спекуляций они тоже ничего не имеют. Они не знают, каковы его  наме-
рения, ясно одно - он играет на повышение. Ну что ж, в этом никакой беды
нет. Что бы ни случилось с ним, чем бы ни кончилась  его  бешеная  игра,
компания Уорд Вэлли по-прежнему будет крепко стоять на  ногах,  незыбле-
мая, как Гибралтарская скала. Акции на продажу? Нет, спасибо,  таких  не
имеется. Это просто искусственно вызванный бум, который не  может  долго
продолжаться, и правление Уорд Вэлли не намерено нарушать ровное течение
своей деятельности из-за безрассудного ажиотажа на бирже. "Чистая спеку-
ляция с начала и до конца, - сказал репортерам Натаниэл Леттон. - Мы ни-
чего общего с этим не, имеем и даже знать об этом не желаем".
   За эту бурную неделю Харниш имел несколько тайных совещаний со своими
партнерами: одно с Леоном Гугенхаммером, одно с Джоном Даусетом и два  с
мистером Ховисоном. Ничего существенного на этих совещаниях не  произош-
ло, ему только выразили одобрение и подтвердили, что все идет отлично.
   Но во вторник утром распространился слух, не на  шутку  встревоживший
Харниша, тем более что в "Уоллстрит джорнэл" можно было прочесть  о  том
же: газета сообщала, что, по достоверным сведениям, на заседании Правле-
ния компании Уорд Вэлли, которое состоится в ближайший  четверг,  вместо
обычного объявления о размере дивидендов  правление  потребует  дополни-
тельного взноса. Харниш впервые за все время заподозрил неладное.  Он  с
ужасом подумал, что, если слух подтвердится, он  окажется  банкротом.  И
еще у него мелькнула мысль, что вся эта  грандиозная  биржевая  операция