|
горных инженеров, и на тех ручьях, где они скупали участки, он тоже по-
купал. Где бы они ни облюбовали выработанное русло, они повсюду натыка-
лись на Харниша, владельца нескольких смежных или умело разбросанных
участков, которые сводили на нет все их планы.
- Я, кажется, веду игру в открытую, кто вам мешает выиграть? - сказал
он однажды своим соперникам во время ожесточенного спора.
За этим последовали войны, перемирия, взаимные уступки, победы и по-
ражения. В 1898 году на Клондайке уже жили шестьдесят тысяч золотоиска-
телей, и состояния их, так же как все их денежные дела, колебались в за-
висимости от военных действий Харниша. Все больше и больше входил он во
вкус этой грандиозной игры. Уже сейчас в битвах с могущественными Гуген-
хаммерам и он бил их своими картами как хотел. Особенно ожесточенная
схватка произошла из-за Офира, самого обыкновенного пастбища лосей с
незначительным содержанием золота в почве. Ценность Офира заключалась
только в его обширности. Харнишу принадлежали здесь семь смежных участ-
ков в самом центре, и стороны никак не могли договориться. Представители
Гугенхаммеров решили, что эксплуатация столь крупного прииска будет Хар-
нишу не по зубам, и предъявили ему ультиматум: либо все, либо ничего; но
Харниш тут же согласился и выплатил им отступные.
Планы свои он разработал сам, но для осуществления их выписал инжене-
ров из Соединенных Штатов. В верховьях реки Ринкабилли, в восьмидесяти
милях от Офира, он построил водохранилище, откуда вода по огромным дере-
вянным трубам перегонялась на Офир. Водохранилище и трубопровод должны
были, по смете, обойтись в три миллиона, а стоили Харнишу четыре. Но
этим он не ограничился. Он оборудовал электрическую станцию, и его руд-
ники освещались электричеством и работали на электрическом токе. Другие
золотоискатели, разбогатевшие так, как им и не снилось, мрачно качали
головой, пророчили Харнишу полное разорение и решительно отказывались
вкладывать деньги в столь безрассудную затею. Но Харниш только усмехался
в ответ и распродавал остатки своих владений в поселке. Он продал их в
самое время, в момент наивысшей добычи золота. Когда он предостерегал
своих старых друзей, сидя с ними в салуне Лосиный Рог, что через пять
лет в Доусоне не найдется покупателей на земельные участки, а хижины бу-
дут разобраны на дрова, все смеялись над ним: никто не сомневался, что
за это время откроется жильное золото. Но Харниш не давал сбить себя с
толку, и когда он перестал нуждаться в лесе, продал и свои лесопилки.
Отделался он и от всех участков, разбросанных по ручьям, и своими сила-
ми, ни у кого не одолжаясь, достроил трубопровод, установил драги, выпи-
сал машины и приступил к разработкам на Офире. Пять лет тому назад он
пришел сюда через водораздел из долины Индейской реки по безмолвной пус-
тыне, навьючив свою поклажу на собак, как это делают индейцы, и, как
они, питаясь одной лосятиной; теперь хриплые гудки возвещали начало ра-
боты на его рудниках, и сотни рабочих трудились в ярко-белом свете дуго-
вых ламп.
Но свершив задуманное, он стал готовиться к отъезду. Как только весть
об этом распространилась, Гугенхаммеры, английский концерн и недавно уч-
режденная французская компания наперебой стали предлагать Харнишу купить
у него Офир и все оборудование. Гугенхаммеры давали больше, нежели их
конкуренты, и Харниш продал им Офир, нажив на этой сделке миллион. По
общему мнению, его капитал достиг теперь двадцати, а то и тридцати мил-
лионов. Но истинные размеры его богатства были известны только ему само-
му, и, продав свою последнюю заявку, он подсчитал, что золотая горячка
на Клондайке, которую он предчувствовал задолго до того, как она разра-
зилась, принесла ему чуть больше одиннадцати миллионов.
Прощальный пир Харниша вошел в историю Юкона наряду с другими его
подвигами. Пиршество состоялось в Доусоне, но приглашены были все юкон-
цы. В этот последний вечер ничье золото, кроме золота хозяина, не имело
хождения. Все салуны были открыты ночь напролет, ряды официантов попол-
нены, но вино не продавалось, им угощали даром. Если кто-нибудь отказы-
вался и настаивал на своем желании заплатить, десять человек вызывали
|
|