большего богатства. Он чувствовал себя партнером в грандиозной  игре,  и
ни одна из прежних игр так не увлекала его. Ведь, кроме азарта, она  да-
вала и радость созидания. Что-то делалось по его воле. Как ни  прельщали
его богатые залежи на реке Эльдорадо, для его деятельной натуры не  было
большей услады, чем зрелище двух работающих в три смены лесопилок, широ-
ких плотов, плывущих вниз по течению и пристающих к берегу в большом за-
тоне у Лосиной горы. Золото, даже уже взвешенное на весах,  в  сущности,
не было реальной ценностью. Оно только давало возможность, приобретать и
действовать. Лесопилки - вот подлинная ценность, наглядная и ощутимая, и
к тому же средство производить новые ценности. Они  -  сбывшаяся  мечта,
неоспоримое, вещественное воплощение волшебных снов.
   Вместе с потоком золотоискателей, летом того года наводнивших страну,
прибыли и корреспонденты крупных газет и журналов, и все  они,  заполняя
целые полосы, пространно писали о Харнише; поэтому для большого мира са-
мой заметной фигурой Аляски стал именно он.  Правда,  несколько  месяцев
спустя внимание мира приковала к себе война с Испанией, и Харниш был на-
чисто забыт; но на Клондайке слава его не меркла. Когда он  проходил  по
улица Доусона, все оглядывались на него, а в салунах новички глаз с него
не сводили, с благоговейным трепетом следя за каждым его  движением.  Он
был не только самый богатый человек в стране  -  он  был  Время-не-ждет,
первооткрыватель, тот, кто в почти доисторическую пору этой новой страны
перевалил через Чилкут, спустился по Юкону и стал  соратником  старейших
титанов Аляски - Эла Мэйо и Джека МакКвещена. Он был Время-не-ждет,  ге-
рой бесчисленных отважных подвигов, бесстрашный гонец,  издалека,  через
тундровую пустыню, принесший весть китобойной флотилии, затертой тороса-
ми в Ледовитом океане, быстроногий путник, в шестьдесят  дней  домчавший
почту из Серкла до Соленой Воды и обратно, великодушный спаситель целого
племени Танана в голодную зиму 1891 года, - словом, это был тот человек,
который потрясал воображение чечако сильнее, чем  любой  десяток  других
золотоискателей, вместе взятых.
   Он обладал какой-то роковой способностью создавать себе рекламу.  Что
бы он ни делал, в какие бы рискованные приключения ни пускался под влия-
нием минуты - все неизменно одобряли его поступки. И постоянно из уст  в
уста передавался рассказ об очередном подвиге, совершенном им, - будь то
рассказ о том, как он первым прибыл на место во время тяжелейшего похода
на Датский ручей, как он убил самого большого медведя  на  Серном  ручье
или выиграл гонки байдарок в день рождения королевы Виктории, в  которых
принял участие случайно, заменив в последнюю минуту неявившегося  предс-
тавителя старожилов. Однажды в салуне Лосиный Рог состоялась  долгождан-
ная схватка с Джеком Кернсом, когда Харниш взял реванш  за  свой  давний
проигрыш в покер. Ставок не ограничивали, подымай хоть до неба, но  пре-
дельный срок установили - восемь часов утра. Харниш выиграл двести трид-
цать тысяч. Джека Кернса, успевшего за последние годы  нажить  несколько
миллионов, такой проигрыш разорить не мог, но весь прииск восхищался бе-
шеным азартом игры, и все журналисты, сколько их здесь собралось, посла-
ли в свои газеты сенсационные заметки.
 
 
   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
 
   Всю первую зиму, несмотря на многочисленные источники доходов, Харниш
нуждался в наличных деньгах для своих финансовых операций.  Золотоносный
гравий, который оттаивали в шахтах, снова промерзал, как только его под-
нимали на поверхность, - поэтому он ничего не мог извлечь из своих отва-
лов, хотя золота там было на несколько миллионов. Только  весной,  когда
солнце прогрело породу, а вскрывшаяся река в изобилии снабжала разработ-
ки водой для промывки, у Харниша оказался излишек золота, который  он  и
поместил в двух только что открывшихся банках; тотчас же  и  дельцы-оди-
ночки и целые группы дельцов стали осаждать  его  предложениями  вложить
капитал в их предприятия.