|
трудное: спустить лодку на воду, когда вскроется река. Тщетно бродил он,
спотыкаясь, падая, двигаясь ползком - днем по талому снегу, вечером по
затвердевшему насту, - в поисках еще одной белки, чтобы жизненная энер-
гия проворного зверька перешла в силу его мышц и помогла ему перетащить
лодку через ледяную стену у берега и столкнуть на воды реки.
Только двадцатого мая Стюарт наконец вскрылся. Ледоход начался в пять
часов утра; день уже сильно прибавился, и Харниш, приподнявшись, мог ви-
деть, как идет лед. Но Элия уже ко всему был безучастен; сознание едва
теплилось в нем, и он лежал без движения. А лед несся мимо, огромные
льдины наскакивали на берег, выворачивая корни деревьев, отваливая сотни
тонн земли. От этих чудовищной силы толчков все кругом содрогалось и
раскачивалось. Час спустя ледоход приостановился: где-то ниже по течению
образовался затор. Тогда река стала вздуваться, все выше поднимался лед,
пока он не поднялся над берегом. Вода с верховьев все прибывала, неся на
себе все новые и новые тонны льда. Громадные глыбы с ужасающей силой
сталкивались, лезли друг на друга, стремительно подскакивали вверх,
словно арбузное семечко, зажатое ребенком между большим и указательным
пальцем; вдоль обоих берегов выросла ледяная стена. Потом затор прорва-
ло, и грохот сшибающихся и трущихся друг о друга льдин стал еще оглуши-
тельней. С час продолжался ледоход. Вода в реке быстро убывала. Но ледя-
ная стена по-прежнему высилась над берегом.
Наконец прошли последние льдины, и впервые за полгода Харниш увидел
чистую воду. Он знал, что ледоход не кончился, торосы в верховьях в лю-
бую минуту могли сорваться с места и двинуться вниз по реке, но положе-
ние было отчаянное, нужда заставляла действовать немедля. Элия так осла-
бел, что мог умереть с минуты на минуту, И сам он далеко не был уверен,
хватит ли у него сил спустить лодку на воду. Оставалось одно - пойти на
риск. Если дожидаться второго ледохода, Элия наверняка умрет, а скорее
всего - они умрут оба. Если же он сумеет спустить лодку, если опередит
второй ледоход, если их не затрет льдинами с верхнего течения Юкона, ес-
ли ему повезет и в этом и еще во многом другом, тогда они доберутся до
Шестидесятой Мили и будут спасены, если - опять-таки если - у него дос-
танет сил причалить на Шестидесятой Миле.
Он принялся за дело. Ледяная стена возвышалась на пять футов над тем
местом, где стояла лодка. Прежде всего он разыскал удобный спуск: пройдя
несколько шагов, он увидел льдину, которая достигала до верха стены и
отлого спускалась к реке. Промучившись целый час, он подтащил туда лод-
ку. Его тошнило от слабости, и временами ему казалось, что он слепнет:
он ничего не видел, в глазах плясали световые пятна и точки, словно их
засыпало алмазной пылью; сердце колотилось у самого горла, дыхание пе-
рехватывало. Элия не подавал признаков жизни; он лежал не шевелясь, с
закрытыми глазами. Харниш один сражался с судьбой. В конце концов после
нечеловеческих усилий он прочно установил лодку на верху ледяной стены;
не удержавшись на ногах, он упал на колени и ползком начал перетаскивать
в лодку одеяло, ружье и ведерко. Топор он бросил. Ради него пришлось бы
еще раз проползти двадцать футов туда и обратно, а Харниш хорошо знал,
что если топор и понадобится, то некому будет действовать им.
Харниш и не подозревал, как трудно будет перетащить Элию в лодку.
Дюйм за дюймом, с частыми передышками, он поволок его по земле и по ос-
колкам льда к борту лодки. Но положить его в лодку ему не удалось. Будь
это неподвижный груз такого же веса и объема, его куда легче было бы
поднять, чем обмякшее тело, Элии. Харниш не мог справиться с этим живым
грузом потому, что он провисал в середине, как полупустой мешок с зер-
ном. Харниш, стоя в лодке, тщетно пытался втащить туда товарища. Все,
чего он добился, - это приподнять над бортом голову и плечи Элии. Но
когда он отпустил его, чтобы перехватить ниже, Элия опять соскользнул на
лед.
С отчаяния Харниш прибег к крайнему средству. Он ударил Элию по лицу.
- Господи боже ты мой! Мужчина ты или нет? - закричал он. - На вот,
черт тебя дери, на!
|
|