интересное и приятное занятие, которое к тому же отнимало меньше времени
и не мешало ему трудиться на ранчо и ездить с женой в горы.  Как-то  раз
местный кузнец шутки ради предложил Харнишу объездить норовистого  жере-
бенка, слывшего неисправимым, и Харниш с таким блеском выполнил это, что
сразу завоевал славу отличного объездчика. С тех пор он с легкостью  за-
рабатывал таким путем любую нужную ему сумму, да и сама работа нравилась
ему.
   В трех милях от Глен Эллен, в Калиенте, находился конный завод и ска-
ковые конюшни одного сахарного короля; время от времени  он  посылал  за
Харнишем, а меньше чем через год предложил ему заведование конюшнями. Но
Харниш только улыбнулся и отрицательно покачал головой. Объезжать  лоша-
дей он соглашался тоже далеко не всякий раз, когда его об этом  просили.
"Уж кто-кто, а я надрываться не стану", - заверял он Дид и брался за ра-
боту, только когда ему требовались деньги. Позже он отгородил угол паст-
бища и там иногда объезжал нескольких лошадей из самых норовистых.
   - У меня есть наше ранчо и есть ты, - говорил он жене, - и я не  про-
меняю прогулку с тобой к горе Худ на сорок долларов. За  сорок  долларов
не купишь ни захода солнца, ни любящей жены, ни холодной ключевой водицы
- ничего, чем жизнь красна. Что мне сорок миллионов долларов, если  ради
них я должен хоть один-единственный раз не поехать с тобой к горе Худ?
   Жизнь он вел самую здоровую и естественную. Ложился рано,  спал,  как
младенец, вставал на рассвете. Он постоянно что-то делал, тысячи мелочей
занимали его, но не требовали больших усилий, и поэтому  он  никогда  не
чувствовал усталости. Впрочем, когда  ему  с  женой  случалось  проехать
семьдесят или восемьдесят миль, не слезая с седла, они иногда  признава-
лись друг другу, что выбились из сил. Время от времени, если погода сто-
яла ясная и в кармане бывало немного денег,  они  садились  на  лошадей,
приторачивали седельные сумки и отправлялись в дальний путь, за  пределы
своей долины. Когда наступал вечер, они останавливались на первой попав-
шейся ферме или в деревушке, а наутро ехали дальше  -  без  определенной
цели, лишь бы ехать; и так день за днем, пока  не  кончались  деньги,  -
тогда они поворачивали обратно. Поездки эти продолжались неделю,  десять
дней, иногда две недели, а однажды они проездили  целых  три.  Они  даже
мечтали о том, чтобы в будущем, когда  они  разбогатеют  до  неприличия,
проехать верхом в Восточный Орегон и посетить родину Харниша, а по доро-
ге остановиться в округе Сискийу, на родине Дид. Предвкушая радости это-
го заманчивого приключения, они сто раз пережили в мечтах все его  увле-
кательные подробности.
   Однажды, когда они заехали на почту в  Глен  Эллен,  чтобы  отправить
письмо, их окликнул кузнец.
   - Послушайте, Харниш, - сказал он. - Вам кланялся один паренек по фа-
милии Слоссон. Он проехал на машине в Санта-Роса. Спрашивал,  не  живете
ли вы здесь поблизости, но остальные ребята не хотели задерживаться. Так
вот, он велел передать вам поклон и сказать, что  он  послушался  вашего
совета и ставит рекорд за рекордом.
   Харниш уже давно рассказал Дид о своем состязании в баре отеля Парфе-
нон.
   - Слоссон? - повторил он. - Слоссон? Так это, должно  быть,  метатель
молота. Он, мерзавец, дважды прижал мою руку. - Вдруг  он  повернулся  к
Дид. - Знаешь что? До Санта-Роса всего двенадцать миль, и лошади не  ус-
тали.
   Дид тотчас догадалась, что он задумал: об этом достаточно красноречи-
во говорили задорный огонек, блеснувший в  его  глазах,  и  мальчишеская
смущенная усмешка. Она с улыбкой кивнула головой.
   - Поедем прямиком через долину Беннет, - сказал он. - Так будет  бли-
же.
   Найти Слоссона в Санта-Роса оказалось нетрудно.
   Вся компания остановилась в отеле Оберлин, и в конторе  отеля  Харниш
столкнулся лицом к лицу с молодым чемпионом.
   - Ну вот, сынок, - объявил Харниш, как только он познакомил  Слоссона