|
Глаза ее вспыхнули, как вспыхивали всегда, когда она сердилась.
- Посмейте только перекупить ее для меня! - вскричала она. - И пос-
мейте отрицать, что именно об этом вы думали.
- Я и не отрицаю. Вы угадали совершенно точно.
Но я бы этого не сделал, не спросив вашего согласия, а теперь, когда
я вижу, что вы сердитесь, я и спрашивать не буду. Но вы очень любили
свою кобылу, и вам, должно быть, нелегко было расстаться с нею. Очень,
очень жалко. А еще хуже, что завтра вы не поедете со мной кататься.
Просто не знаю, что я буду с собой делать.
- Я тоже, - с грустью созналась Дид. - Одно хорошо: я наконец займусь
шитьем.
- А у меня и шитья нет.
Харниш сказал это шутливо-жалобным тоном, но с тайным ликованием:
ведь она созналась, что ей тоже будет скучно. Ради этого можно даже при-
мириться с мыслью о продаже кобылы. Значит, он ей не совсем безразличен,
во всяком случае - не противен.
- Я очень просил бы вас еще раз подумать, - негромко сказал он. - Не
только из-за Маб, но из-за меня тоже. О деньгах тут и говорить не стоит.
Для меня купить вашу кобылу - все равно что для других мужчин послать
знакомой даме букет цветов или коробку конфет. А я никогда не посылал
вам ни цветов, ни конфет. - Заметив, что у нее опять загораются глаза,
он продолжал торопливо, пытаясь предотвратить немедленный отказ: - Я
знаю, что мы сделаем. Я куплю кобылу для себя и буду одалживать ее вам,
когда вы захотите кататься. Тут ничего такого нет. Всем известно, что
кто угодно может взять лошадь у кого угодно.
Он опять прочел на ее лице решительный отказ и опять не дал ей заго-
ворить.
- Мужчины постоянно катаются с дамами в колясках. Что же тут такого?
И всегда коляску и лошадь достает мужчина. Какая же разница? Почему я
могу завтра пригласить вас покататься со мной и предоставить коляску и
лошадь и не могу пригласить вас покататься со мной верхом и предоставить
вам лошадь?
Она ничего не ответила, но отрицательно покачала головой и взглянула
на дверь, словно давая понять, что пора кончать этот неделовой разговор.
Он сделал еще одну попытку:
- Известно ли вам, мисс Мэсон, что, кроме вас, у меня на всем свете
нет ни единого друга? Я хочу сказать, настоящего друга - все равно муж-
чина или женщина, - к которому ты привязан... радуешься, когда он с то-
бой, и скучаешь, когда его нет. Ближе других мне Хиган, а ведь между на-
ми миллионы миль. Мы с ним только дела вместе делаем, а все прочее -
врозь. У него большая библиотека, и он человек образованный. В свободное
время он читает какие-то чудные книжки - по-французски, по-немецки и еще
невесть на каких языках, а то сам пишет стихи или драмы. Я ни с кем не
дружу, кроме вас, и вы сами знаете, часто ли мы с вами бываем вместе, -
только по воскресеньям, и то когда нет дождя. Мне без вас трудно будет.
Вы стали для меня, как бы это сказать...
- Привычкой, - улыбнувшись, подсказала она.
- Вроде того. Я так и вижу, как вы едете мне навстречу на вашей гне-
дой кобыле, в тени деревьев или на солнце, по открытому месту... а те-
перь не будет ни Маб, ни вас... Я всю неделю, бывало, ждал воскресенья.
Если бы вы только позволили мне купить ее...
- Нет, нет, ни в коем случае, - нетерпеливо прервала его Дид и повер-
нулась к двери, но на глазах у нее выступили слезы. - Очень прошу вас,
не говорите со мной больше о Маб. Если вы думаете, что мне легко было с
ней расстаться, то вы сильно ошибаетесь. Но я это сделала и теперь хочу
забыть о ней.
Харниш ничего не ответил, и она вышла из комнаты.
Через полчаса перед ним уже сидел Джонс, бывший лифтер и бунтующий
пролетарий, которого Харниш когда-то содержал целый год, чтобы открыть
ему доступ в литературу. Но усилия Джонса не увенчались успехом: издате-
|
|