жал на четыре доллара?
   Теперь уж Харниш не находил ответа и молчал, а она выжидательно смот-
рела на него.
   - Вы хотели бы, чтобы я сделал что-нибудь  в  этом  роде?  -  наконец
спросил он.
   - Так было бы лучше для людей и для вас, - ответила она уклончиво.
 
 
   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
 
   Всю неделю служащие конторы чувствовали, что мысли Харниша заняты ка-
кими-то новыми грандиозными планами. Уже несколько месяцев, если не счи-
тать сравнительно мелких операций, он почти не интересовался делами.  Но
теперь он внезапно погрузился в глубокую задумчивость, часами просиживал
за своим письменным столом, не двигаясь и не  произнося  ни  слова,  или
вдруг срывался с места и уезжал в Окленд. При этом видно было, что  пла-
ны, с которыми он носится, доставляют ему много радости. В конторе стали
появляться люди, ни обликом, ни повадками не похожие на тех, с  которыми
обычно совещался Харниш.
   В воскресенье он все рассказал Дид.
   - Вы задали мне задачу, - начал он, - и, мне кажется, об  этом  стоит
поразмыслить. И вот я такое придумал, что вы ахнете. Это, как вы говори-
те, полезное, нужное дело - и в то же время самая что ни на есть  азарт-
нейшая игра. Я хочу разводить минуты, чтобы там, где раньше росла  одна,
теперь вырастали две. Что вы на это скажете? Ну,  конечно,  немного  де-
ревьев я тоже посажу - несколько миллионов. Помните, я сказал  вам,  что
будто бы ездил смотреть каменоломню. Так вот, эту каменоломню я  собира-
юсь купить. И все эти горы я куплю - отсюда до Беркли и в ту сторону  до
СанЛеандро. Могу вам сказать, что кое-что здесь уже мое. Но  покамест  -
молчок. Я еще успею много купить, раньше чем об этом догадаются. Я вовсе
не желаю, чтобы цены подскочили под самое небо. Видите вон ту гору?  Она
вся моя, все склоны, которые спускаются к Пиедмонту, и дальше вдоль хол-
мов, почти до самого Окленда. И все это пустяки по сравнению с тем,  что
я собираюсь купить.
   Он замолчал и с торжеством посмотрел на Дид.
   - И все это для того, чтобы на том месте, где росла одна минута,  вы-
росли две? - спросила она и тут  же  расхохоталась,  заметив  таинствен-
но-хитрое выражение его лица.
   Пока она смеялась, Харниш не сводил с нее восхищенного  взгляда:  Она
так по-мальчишески задорно откидывала голову, так весело заливалась сме-
хом, показывая все свои зубы - не мелкие, но ровные и крепкие, без  еди-
ного изъяна. Харниш был убежден, что таких здоровых, ослепительно  белых
и красивых зубов нет ни у кого, кроме Дид, - недаром он уже много  меся-
цев сравнивал ее зубы с зубами каждой попадавшейся ему на глаза женщины.
   Только после того как она перестала смеяться, он снова обрел дар  ре-
чи.
   - Переправа между Сан-Франциско и Оклендом работает из рук вон плохо.
Вы пользуетесь ею каждый день, шесть раз в неделю,  -  значит,  двадцать
пять раз в месяц, итого: триста раз в год. Сколько времени вы тратите  в
один конец? Сорок минут. А я вас переправлю в двадцать минут. Вот и  вы-
растут две минуты вместо одной. Скажете, нет? Я вам сберегу двадцать ми-
нут в один конец. Это выходит сорок минут в день, тысяча минут в  месяц,
двенадцать тысяч в год. И это только вам, одному человеку. Давайте подс-
читаем. Двенадцать тысяч минут - это ровно двести часов. Вот вы и  вооб-
разите себе: если тысячи людей сберегут по двести  часов  в  год...  это
ведь хорошо, как, по-вашему?
   Дид только молча кивнула головой; у нее даже дух захватило от гранди-
озной затеи Харниша, о которой он говорил с таким искренним  увлечением,
что увлек и ее, хотя она не имела ни малейшего  представления,  как  эта
затея может осуществиться.