|
хочу только хорошего и ничего такого у меня и в мыслях нет. Пять - вот
вы уже за воротами и сейчас ускачете, а я перед воротами, и душа у меня
болит, и я не знаю, что вам такое сказать, чтобы вы передумали. Шесть -
я вам сказал все, что мог. А теперь я вас очень прошу еще раз подумать.
Дид с невольным участием глядела в огорченное, взволнованное лицо
Харниша и слушала его признания; оттого, что он облекал их в такие прос-
тые, немудреные слова, они звучали особенно искренне и чистосердечно.
Как мало он походил на тех мужчин, с которыми ей доводилось встречаться
до сих пор! Под конец, углубившись в свои мысли, она почти перестала
слушать его. Любовь человека сильного, властного всегда влечет к себе
женщину, и никогда еще Дид так полно не отдавалась этому влечению, как
сейчас, глядя сквозь решетчатые ворота на Время-не-ждет. Конечно, она и
не думает о том, чтобы выйти за него замуж - против этого слишком много
серьезных доводов; но почему бы ей не встречаться с ним? Он ей нисколько
не противен. Напротив, он ей нравится и всегда нравился, с того самого
дня, когда она впервые увидела его худое, индейского склада лицо и чер-
ные блестящие глаза. Не одна только великолепно развитая мускулатура от-
личала его от других мужчин. Его окружал ореол романтики: бесстрашный
искатель приключений на далеком Севере, совершивший множество подвигов и
наживший миллионы, полудикарь, явившийся из полярной пустыни, чтобы
вступить в борьбу с жителями Юга.
Жестокий, как индеец, игрок и распутник, человек без стыда и совести,
снедаемый неутолимой жаждой мщения, готовый растоптать каждого, кто ста-
нет ему поперек дороги, - о, она отлично знала все бранные слова, кото-
рыми его называли! Но ей он не внушал страха. Имя его значило для нее не
только это: "Времяне-ждет", значило еще многое другое, о чем можно было
прочесть в газетах, в журналах и в книгах о Клондайке. Словом - одно уже
имя его способно было поразить воображение любой женщины; обаяние этого
имени захватило и Дид Мэсон, когда она глядела на него сквозь решетку и
слушала его горячие, грустные признания. Несмотря ни на что, Дид все же
была женщина, и ее женскому тщеславию не могло не льстить, что такой че-
ловек, как Время-не-ждет, ищет ее любви.
Но не одно тщеславие - многое другое заговорило в ней: она вдруг по-
чувствовала себя одинокой, усталой; какие-то смутные ощущения и еще бо-
лее смутные желания вторглись в ее душу, точно полчища таинственных
призраков; и - еще глуше, еще сокровеннее - зазвучали тихие перекликаю-
щиеся голоса, воскрешая трепетные желания забытых поколений, вновь и
вновь, нежданно и негаданно оживающих под таинственным, едва уловимым -
и всесильным дыханием первозданной жизни, которая под личиной тысячи
обольщений извечно творит самое себя. Трудно устоять перед искушением и
отказаться от воскресных прогулок с ним. Только прогулки - и все, ибо
она ни за что не согласится жить так, как живет он. Других женщин, быть
может, удержали бы робость, страх остаться наедине с мужчиной. Но она-то
уж сумеет постоять за себя при любых обстоятельствах! Так зачем же отка-
зываться? Ведь это в конце концов безделица.
Жизнь ее в лучшем случае можно назвать однообразной и будничной. Она
ест, спит, работает в конторе. Вот, собственно говоря, и все. Чем напол-
нены ее дни? Шесть дней в неделю уходят на контору и на дорогу туда и
обратно; перед сном иногда удается урвать часок-другой для игры на роя-
ле; а нужно еще выстирать кое-что, сшить или починить, подвести итог
своим скромным расходам; два вечера в неделю она разрешает себе разв-
лечься; субботние вечера и те часы, которые она выкраивает в будние дни,
она проводит в больнице, навещая брата; и только раз в семь дней, в
воскресенье, оседлав Маб, она носится по милым сердцу горам. Это ее
единственная отрада. Но одной ездить тоскливо. Никто из ее знакомых не
катается верхом. Студентки, которых она уговорила попробовать, поката-
лись раза два на наемных клячах и бросили. Только Мадлин купила лошадь и
полгода ездила с увлечением, но потом вышла замуж и уехала в Южную Кали-
форнию. Когда много лет катаешься в полном одиночестве, даже это начина-
ет приедаться.
|
|