|
дороже".
XXI
ДИАЛОГ С ГОСПОДИНОМ
Alas, our frailty is the cause, not we,
For such as we are made of, such we be.
Twelfth Night [13].
В течение целого часа Жюльен с совершенно ребяческим удовольствием
подбирал и наклеивал слова. Выйдя из комнаты, он сразу же встретил своих
воспитанников с матерью; она так просто и решительно взяла письмо у него
из рук, что это спокойствие даже испугало его.
- А клей совсем высох? - спросила она.
"И это та самая женщина, которая с ума сходила от угрызений совести!
- подумал он. - Что она такое затеяла?" Спросить ее об этом казалось ему
унизительным для его гордости, но, кажется, никогда в жизни он так не
восхищался ею.
- Если это кончится плохо, - все с тем же невозмутимым хладнокровием
добавила она, - у меня отнимут все. Закопайте этот ящичек где-нибудь
там, на горе. Может быть, придет день, и это будет все, что у меня оста-
нется.
И она передала ему хрустальный ларчик в красном сафьяновом футляре,
наполненный драгоценностями - золотыми и бриллиантовыми украшениями.
- Идите теперь, - сказала она ему.
Она поцеловала детей, а младшего - даже два раза. Жюльен стоял как
каменный. Она удалилась быстрым шагом, даже не взглянув на него.
Существование г-на де Реналя с той минуты, как он распечатал аноним-
ное письмо, стало поистине невыносимым. Никогда еще он не был так потря-
сен, за исключением одного раза в жизни, в 1816 году, когда ему чуть бы-
ло не пришлось драться на дуэли; и надо отдать ему справедливость, даже
перспектива получить пулю в лоб расстраивала его много меньше. "Почерк
как будто женский, - думал он. - А если так, кто же из женщин мог это
написать?" Он припоминал всех знакомых ему дам в Верьере и ни на одной
из них не мог остановиться в своих подозрениях. "Может быть, письмо со-
чинил мужчина, и оно написано под диктовку? Но кто же этот мужчина?" И
он опять терялся в догадках; конечно, завистников у него много, и
большинство знакомых ненавидит его. "Надо пойти потолковать с женой!" -
подумал он по привычке и уже совсем было поднялся с кресла, в котором
сидел.
Но едва он приподнялся, как тут же хлопнул себя рукой по лбу: "Ах,
боже мой! - вырвалось у него - Ведь как раз ей-то я сейчас и не должен
доверять. Теперь она враг мой!" И от досады и злости слезы брызнули у
него из глаз.
Справедливо пожиная плоды своей сердечной сухости - а в ней-то,
собственно, и заключается вся провинциальная мудрость, - г-н де Реналь
из всех людей на свете больше всего опасался сейчас двух своих самых
близких друзей.
"Есть ли у меня, кроме них, еще хотя бы человек десять друзей? - ду-
мал он и перебирал их всех одного за другим, стараясь представить себе,
на какую долю сочувствия он мог бы рассчитывать у каждого из них. -
Всем, всем, - с яростью вскричал он, - эта отвратительная история, кото-
рая случилась со мной, доставит величайшее удовольствие!" К счастью - и
не без основания, - он считал, что все ему завидуют. Мало того, что он
только что превосходно отделал свой роскошный городской дом, ныне навеки
осчастливленный посещением короля, который соизволил провести ночь под
его кровом, - он очень недурно подновил и свой замок в Вержи. Весь фасад
побелили заново, а у окон появились прекрасные зеленые ставни. Он на ми-
нуту утешился, вспомнив это великолепие. В самом деле, замок его был ви-
|
|