|
которая ему попадалась по пути. Одна совсем маленькая дверца поддалась
его напору, и он очутился в келье среди камерлакеев его высокопреосвя-
щенства, одетых в черные ливреи и с цепью на груди. Он влетел туда с та-
кой поспешностью, что эти важные господа, решив, что он вызван самим
епископом, не посмели остановить его. Пройдя несколько шагов, он очутил-
ся в громадном готическом, почти совершенно темном, зале, сплошь обшитом
мореным дубом; высокие стрельчатые окна все, кроме одного, были заделаны
кирпичом. Эта грубая кирпичная кладка не была прикрыта ничем и представ-
ляла весьма убогое зрелище рядом со старинной роскошью деревянных резных
панелей. Вдоль стен этого зала, хорошо известного бургундским антиквари-
ям и построенного около 1470 года Карлом Смелым во искупление какого-то
греха, тянулись ряды высоких деревянных кресел, отделанных богатой
резьбой. На них, в виде барельефов из дерева, окрашенного в разные цве-
та, были представлены все тайны Апокалипсиса.
Это мрачное великолепие, обезображенное уродством голых кирпичей и
белой штукатурки, потрясло Жюльена. Он остановился как вкопанный. На
другом конце зала, возле единственного окна, сквозь которое проникал
свет, он увидал большое створчатое зеркало в раме красного дерева. Моло-
дой человек в лиловой рясе и кружевном стихаре, но с непокрытой головой
стоял в трех шагах от зеркала Предмет этот казался крайне неуместным в
таком месте; ясно было, что его только что привезли сюда из города.
Жюльен заметил, что у молодого человека был очень сердитый вид; правой
рукой он степенно раздавал благословения в сторону зеркала.
"Что бы это такое могло значить? - подумал Жюльен. - Должно быть, ка-
кой-нибудь предварительный обряд, возложенный на этого молодого священ-
ника. Может быть, это помощник епископа... Тоже будет грубить, как эти
лакеи... Ну, черт возьми, куда ни шло, попытаемся".
Он неторопливо прошел через весь громадный зал, глядя прямо перед со-
бой на это единственное окно и на этого молодого человека, который все
кого-то без конца благословлял, медленно, но без передышки, раз за ра-
зом.
Чем ближе он подходил, тем более ему становилось заметно, какой разг-
неванный вид у этого человека. Необыкновенное великолепие его кружевного
стихаря невольно заставило Жюльена приостановиться в нескольких шагах от
роскошного зеркала.
"Но я все-таки должен его спросить", - наконец решил он. Сумрачная
красота этого зала всколыхнула Жюльена, и он уже заранее весь передерги-
вался от тех грубостей, которые вот-вот на него посыплются.
Молодой человек увидел его в зеркале, обернулся и, мгновенно отбросив
свой сердитый вид, спросил необыкновенно мягким голосом:
- Ну как, сударь, надеюсь, она, наконец, готова?
Жюльен остолбенел от изумления. Когда молодой человек обернулся,
Жюльен увидал его наперсный крест. Это был сам епископ Агдский. "Какой
молодой, - подумал Жюльен. - Разве что лет на шесть, на восемь старше
меня..?"
И ему стало стыдно за свои шпоры.
- Ваше высокопреосвященство, - отвечал он робко, - меня послал к вам
ректор капитула, господин Шелан.
- А-а, я слышал о нем много хорошего, - ответил епископ таким любез-
ным тоном, что восхищение Жюльена еще усилилось. - Пожалуйста, извините
меня, сударь, я принял вас за другого. Мне тут должны принести митру. Ее
так скверно упаковали в Париже, что вся парча наверху страшно измялась.
Прямо не знаю, на что это будет похоже, - грустно добавил молодой епис-
коп. - И подумайте только, меня еще заставляют дожидаться!
- Ваше высокопреосвященство, я могу пойти за вашей митрой, если ваша
милость разрешит.
Прекрасные глаза Жюльена оказали свое действие.
- Пожалуйста, подите, сударь, - ответил епископ с подкупающей вежли-
востью. - Она мне необходима сейчас же. Мне, право, ужасно неприятно,
что я заставляю ждать весь капитул.
|
|