Как можно за что-либо поручиться при ее характере? Ах, вся беда  в  том,
что сам-то я не могу похвастаться никакими  достоинствами.  Нет  у  меня
этого изящества манер, и разговариваю я тяжело,  скучно!  Боже  великий!
Ах, если бы я был не я!"
 
 
   XXIX
   СКУКА
 
   Стать жертвой своих страстен!
   Это еще куда ни шло. Но стать жертвой страстей, которых ты не испыты-
ваешь! О, жалкий XIX век!
   Жироде.
 
   Сначала г-жа де Фервак читала длинные  письма  Жюльена  безо  всякого
удовольствия, но постепенно они стали все больше занимать  ее  внимание;
однако ее удручало одно обстоятельство: как жаль, что господин Сорель не
настоящий священник! Вот тогда, пожалуй, можно было бы себе позволить  с
ним некоторую близость. Но с этим орденом, в этом почти штатском  костю-
ме, - как оградить себя от всяких коварных вопросов и что на  них  отве-
чать? Она не договаривала своей мысли: "Какой-нибудь  завистливой  прия-
тельнице придет в голову, - и она с радостью будет рассказывать всем,  -
что это какой-нибудь родственник по отцовской линии, из  мелких  купцов,
заслуживший орден в национальной гвардии".
   До того как г-жа де Фервак встретилась с Жюльеном, для нее не сущест-
вовало большего удовольствия, чем ставить  слово  "маршальша"  рядом  со
своим именем. Теперь болезненное тщеславие выскочки, уязвлявшееся  реши-
тельно всем, вступило в борьбу с зарождающимся чувством.
   "Ведь это было бы так просто для меня - сделать его старшим  викарием
в каком-нибудь приходе по соседству с Парижем! Но  просто  господин  Со-
рель, и все, да еще какой-то секретарь господина де  Ла-Моля!  Нет,  это
ужасно!"
   Первый раз в жизни эта душа, которая опасалась всего, была  затронута
каким-то интересом, не имевшим ничего общего с ее претензиями  на  знат-
ность, на высокое положение в свете. Старик швейцар заметил,  что  когда
он подавал ей письмо от этого молодого красавца, у  которого  был  такой
грустный вид, с лица хозяйки мгновенно исчезало рассеянное и недовольное
выражение, которое маршальша  считала  своим  долгом  принимать  в  при-
сутствии прислуги.
   Это скучное существование, насквозь проникнутое честолюбием, желанием
произвести впечатление в обществе, между тем как сердце ее, в  сущности,
даже не испытывало никакой радости от этих успехов, стало для нее до та-
кой степени невыносимым с  тех  пор,  как  у  нее  проснулся  интерес  к
Жюльену, что ей достаточно было провести вечером хотя бы час с этим нео-
быкновенным юношей - и тогда на другой день ее горничные могли  чувство-
вать себя спокойно: она не донимала их своими придирками. Доверие, заво-
еванное им, устояло даже против анонимных писем,  написанных  с  большим
искусством. Напрасно г-н Тамбо подсунул г-дам де Люзу, де Круазенуа,  де
Келюсу две-три весьма ловко состряпанные клеветы,  которые  эти  господа
тут же бросились распространять с величайшей готовностью,  не  потрудив-
шись даже проверить, есть ли в них хоть доля правды. Маршальша,  которая
по складу своего ума не способна была противостоять столь  грубым  прие-
мам, поверяла свои сомнения Матильде, и та ее всякий раз успокаивала.
   Однажды, справившись раза три, нет ли ей писем, г-жа де  Фервак  вне-
запно решила, что надо ответить Жюльену. Победу эту следовало  приписать
скуке. Но уже на втором письме маршальша заколебалась - ей показалось  в
высшей степени непристойным написать собственной своей рукой такой  гад-
кий адрес: Г-ну Сорелю в особняке маркиза де Ла-Моля.
   - Мне нужно иметь конверты с вашим адресом,  -  сказала  она  вечером
Жюльену как нельзя более сухим тоном.