седала маркиза. Здесь были маркиз де Круазенуа, граф де Келюс, виконт де
Люз и еще двое или трое молодых офицеров, друзей Норбера  и  его  сестры
Вся эта компания располагалась на большом голубом диване  Возле  дивана,
как раз напротив блистательной Матильды, молчаливо сидел Жюльен  на  ни-
зеньком стулике с соломенным сиденьем. Этому скромному посту  завидовали
все поклонники Матильды. Норбер любезно удерживал на нем секретаря свое-
го отца и, вспомнив о нем раза два за весь вечер, перекинулся с ним нес-
колькими фразами. В этот вечер м-ль де Ла Моль обратилась к нему с  воп-
росом: как высока гора, на которой  расположена  безансонская  крепость?
Жюльен так и не мог ей сказать - что эта гора, выше или ниже  Монмартра.
Он часто от души смеялся над тем, что болтали в этом  маленьком  кружке.
Но сам он чувствовал себя совершенно неспособным придумать что-нибудь  в
этом роде Для него это был словно какой-то иностранный язык, который  он
понимал, но на котором сам говорить не мог.
   Сегодня друзья Матильды встречали в штыки всех, кто только  появлялся
в этой обширной гостиной В первую очередь попадало друзьям дома: их луч-
ше знали Можно представить  себе,  с  каким  вниманием  слушал  все  это
Жюльен; все интересовало его: и скрытый смысл этих шуток и самая  манера
острить.
   - А-а! Вот и господин Декули! - сказала Матильда. - Он уже без  пари-
ка, он, верно, надеется попасть в префекты исключительно при помощи сво-
его редкого ума, оттого-то он и выставляет напоказ  свою  лысую  голову,
полную, как он говорит, "высоких мыслей".
   - Этот человек знаком со всей вселенной, - заметил маркиз де  Круазе-
нуа - Он бывает и у дяди моего, кардинала. Он способен сочинить  невесть
что про любого из своих друзей и поддерживать  эти  небылицы  годами,  а
друзей у него человек двести или триста. Он умеет давать пищу  дружбе  -
это его талант. Зимой, так же как и сейчас, с семи часов утра он  прили-
пает к дверям кого-нибудь из своих друзей. Время от времени он с  кемни-
будь ссорится и сочиняет семь-восемь писем, чтобы закрепить разрыв.  По-
том мирится и тогда посылает еще семь или восемь  писем  с  изъявлениями
вечной дружбы Но в чем он действительно достиг совершенства и прямо-таки
блистает - это в чистосердечных и пламенных излияниях честнейшего  чело-
века, у которого душа нараспашку. К этому средству он  прибегает,  когда
ему надо добиться какого-нибудь одолжения. Один из старших викариев мое-
го дядюшки восхитительно рассказывает о  жизни  господина  Декули  после
Реставрации. Я как-нибудь его к вам приведу.
   - Я что-то не очень верю таким рассказам:  по-моему,  это  профессио-
нальная зависть мелких людишек, - сказал граф де Келюс.
   - Господин Декули войдет в историю, - возразил маркиз - Он делал Рес-
таврацию вместе с аббатом Прадтом и господами Талейраном и Поццо ди Бор-
го.
   - Этот человек когда-то ворочал миллионами, - сказал Норбер,  -  и  я
понять не могу, чего ради он ходит сюда глотать отцовские остроты,  иной
раз совершенно невыносимые. Как-то раз при мне отец  крикнул  ему  через
весь стол: сколько раз вы предавали своих друзей, дорогой мой Декули?
   - А это правда, что он предавал? - спросила м-ль де Ла-Моль. - Но кто
же не предавал?
   - Как! - сказал граф де Келюс Норберу - У вас бывает этот  знаменитый
либерал господин Сенклер? Какого дьявола ему здесь надо? Надо подойти  к
нему, заставить его поболтать, говорят, это такой умница, на редкость.
   - Но как же это твоя матушка принимает его? - спросил г-н де  Круазе-
нуа. - У него ведь такие необыкновенные идеи, смелые, независимые...
   - Полюбуйтесь, - сказала м-ль де Ла-Моль, - на этого независимого че-
ловека, который чуть ли не до земли кланяется господину Декули и хватает
его за руку. Я уж было подумала, что он сейчас приложится к ней.
   - Надо полагать Декули в более тесных отношениях с властями, чем  нам
это кажется, - возразил г-н де Круазенуа.
   - Сенклер приходит сюда, чтобы пробраться в Академию, -  сказал  Нор-
бер. - Посмотрите, Круазенуа, как он кланяется барону Л.