|
иногда вглядывался в собеседников, не будучи вполне уверен, не издевают-
ся ли они сами над тем, что говорят. "Мой господин де Местр, которого я
знаю наизусть, - раздумывал он, - говорил во сто раз лучше, но и он бы-
вает скучен донельзя".
Не только Жюльен замечал этот невыносимый гнет морального удушья. Од-
ни утешались тем, что поглощали без устали мороженое, другие - предвку-
шением удовольствия повторять всем попозже вечером: "Я только что от де
Ла-Моля. Представьте себе, говорят, что Россия...", и так далее.
От одного из угодников Жюльен узнал, что всего полгода тому назад
г-жа де Ла-Моль в награду за более чем двадцатилетнюю верность ее дому
произвела в префекты бедного барона Ле-Бургиньона, который был помощни-
ком префекта с начала Реставрации.
Это великое событие подогрело рвение этих господ. Не на многое они
обижались и раньше, теперь же ни на что не обижались Впрочем, явное пре-
небрежение к ним высказывалось редко, хотя Жюльен уже раза два-три отме-
чал за столом краткие диалоги между маркизом и его супругой, весьма жес-
токие по отношению к лицам, сидевшим с ними рядом. Эти знатные господа
не скрывали своего искреннего презрения ко всякому, кто не мог похвас-
таться тем, что его предки ездили в королевских каретах Жюльен заметил
еще, что только упоминание о крестовых походах - единственное, что могло
вызвать на их лицах выражение глубокой серьезности, смешанной с уважени-
ем Обычное же уважение всегда носило какой-то оттенок снисходительности.
Посреди этого великолепия и скуки Жюльен относился с интересом только
к г-ну де Ла-Молю. Он не без удовольствия услышал однажды, как маркиз
уверял кого-то, что он ровно ничего не сделал для повышения этого бедня-
ги Ле-Бургиньона. Это была любезность по отношению к маркизе, Жюльен
знал правду от аббата Пирара.
Однажды утром аббат работал с Жюльеном в библиотеке маркиза, разбирая
его бесконечную тяжбу с де Фрилером.
- Сударь, - внезапно сказал Жюльен, - обедать каждый день за столом
маркизы - это одна из моих обязанностей или это знак благоволения ко
мне?
- Это редкая честь! - вскричал с возмущением аббат - Никогда господин
Н., академик, который вот уж пятнадцать лет привержен к этому дому, при
всем своем усердии и постоянстве не мог добиться этого для своего пле-
мянника господина Тамбо.
- Для меня, сударь, это самая мучительная часть моих обязанностей.
Даже в семинарии я не так скучал Я иногда вижу, как зевает даже мадемуа-
зель де ЛаМоль, которая уж должна бы была привыкнуть к учтивостям друзей
дома Я всегда боюсь, как бы не заснуть. Сделайте милость, выхлопочите
мне разрешение ходить обедать за сорок су в какую-нибудь скромную хар-
чевню.
Аббат, скромный буржуа по происхождению, чрезвычайно ценил честь обе-
дать за одним столом с вельможей В то время как он старался внушить это
чувство Жюльену, легкий шум заставил их обоих обернуться. Жюльен увидел
м-ль де Ла-Моль, которая стояла и слушала их разговор. Он покраснел. Она
пришла сюда за книгой и слышала все, - она почувствовала некоторое ува-
жение к Жюльену. "Этот не родился, чтобы ползать на коленях, - подумала
она. - Не то что старик-аббат. Боже, какой урод!"
За обедом Жюльен не смел глаз поднять на м-ль де Ла-Моль, но она сни-
зошла до того, что сама обратилась к нему. В этот день ждали много гос-
тей, и она предложила ему остаться Юные парижские девицы не очень-то жа-
луют пожилых людей, особенно если они к тому же не заботятся о своей
внешности. Жюльену не требовалось прозорливости, чтобы давно заметить,
что коллеги г-на Ле-Бургиньона, прижившиеся в этой гостиной, удостаива-
лись чести служить мишенью для неистощимых острот м-ль де Ла-Моль. На
этот раз приложила ли она особые старания блеснуть или нет, но она была
просто беспощадна к этим скучным господам.
Мадемуазель де Ла-Моль была центром маленького кружка, который почти
каждый вечер собирался позади необъятного мягкого кресла, в котором вос-
|
|