|
Он взял его под руку. - Идемте, сядьте вот на эту скамеечку кропильщика
позади меня, а я вас собой прикрою. - Они были теперь у самого входа в
храм, сбоку от главных дверей. - Успокойтесь, у нас есть еще впереди
добрых двадцать минут, пока появится его высокопреосвященство. Постарай-
тесь оправиться, а когда он будет проходить, я вас приподниму - я ведь
здоровый, сильный человек, хоть и немолод.
Но когда показался епископ, Жюльен так дрожал, что аббату Шасу приш-
лось отказаться от мысли представить его.
- Вы особенно этим не огорчайтесь, - сказал он ему, - я еще найду
случай.
Вечером аббат велел отнести в часовню семинарии десять фунтов свечей,
сэкономленных, как он говорил, стараниями Жюльена, - так проворно он их
гасил. Это было мало похоже на правду. Бедный малый сам совершенно угас;
он ни о чем больше думать не мог после того, как увидел г-жу де Реналь.
XXIX
ПЕРВОЕ ПОВЫШЕНИЕ
Он хорошо изучил свой век, хорошо изучил свой округ, и теперь он обе-
спечен.
"Прекюрсер".
Жюльен еще не совсем пришел в себя и продолжал пребывать в состоянии
глубокой задумчивости после того случая в соборе, когда однажды утром
суровый аббат Пирар позвал его к себе.
- Я только что получил письмо от господина аббата Шас-Бернара, где он
всячески вас расхваливает. Могу сказать, что я более или менее доволен
вашим поведением. Вы чрезвычайно неосторожны и опрометчивы, хотя это
сразу и не заметно. И, однако, по сие время сердце у вас доброе и даже
великодушное и разум высокий. В общем, я вижу в вас некую искру, коей не
следует пренебрегать.
Пятнадцать лет трудился я здесь, а ныне мне придется покинуть этот
дом: преступление мое заключается в том, что я предоставлял семинаристов
их свободной воле и не поощрял и не притеснял то тайное общество, о ко-
тором вы говорили мне на духу. Но раньше чем я уеду отсюда, мне хочется
что-нибудь для вас сделать. Я бы позаботился о вас еще два месяца тому
назад, ибо вы это заслужили, если бы не донос по поводу найденного у вас
адреса Аманды Бине. Я назначаю вас репетитором по Новому Ветхому завету.
Жюльен, преисполненный благодарности, хотел было броситься на колени,
дабы возблагодарить бога, но поддался более искреннему порыву. Он подо-
шел к аббату Пирару, взял его руку и поднес ее к губам.
- Это еще что такое? - сердито закричал ректор, но глаза Жюльена го-
ворили много больше, чем его жест.
Аббат Пирар глядел на него с изумлением, как смотрит человек, который
давным-давно отвык встречать тонкие душевные движения. Этот долгий
взгляд выдал ректора, голос его дрогнул.
- Да, да, дитя мое, я привязался к тебе. Господь видит, что это слу-
чилось помимо моей воли. Мой долг - быть справедливым и не питать ни к
кому ни ненависти, ни любви. Тяжкая тебе предстоит жизнь. Я вижу в тебе
нечто, что претит низким душам. Зависть и клевета всюду будут преследо-
вать тебя. Куда бы ни забросило тебя провидение, товарищи твои всегда
будут ненавидеть тебя, а если даже и будут притворяться друзьями, то
только затем, чтобы вернее тебя погубить. Только одно может тебе помочь:
не полагайся ни на кого, кроме бога, который в наказание за твою самона-
деянность наделил тебя тем, что неизбежно вызывает к тебе ненависть. Да
будет поведение твое выше всяких упреков - в этом единственное твое спа-
сение. Если ты неуклонно будешь держаться истины, рано или поздно твои
враги будут повержены.
Жюльен так давно не слышал дружеского голоса, что - простим ему эту
|
|