квартирная плата ложилась еще большим бременем на плечи их хозяев.
   - Господи, боже мой! - жаловался мясник в разговоре с Саксон.  -  Мы,
рабочий люд, все страдаем! Моей жене не на что пойти к зубному врачу.  А
мне скоро грозит банкротство.
   Однажды, когда Билл хотел заложить часы, Саксон посоветовала ему  за-
нять денег у Билла Мэрфи.
   - Я и сам об этом думал, - возразил Билл. - Но теперь просить у  него
невозможно. Я не рассказал тебе, что  произошло  во  вторник  вечером  в
спортивном клубе? Ты помнишь этого болвана, чемпиона  флота  Соединенных
Штатов? Билл должен был бороться с ним и считал, что  деньги  у  него  в
кармане. К концу шестого раунда тот уж совсем выбился из сил, и Билл на-
деялся на седьмом покончить с ним. А тут, как назло,  -  такое  уде  его
счастье, ведь он тоже сидит без работы, - Билл неизвестно каким  образом
ломает себе правую руку и ключицу. Разумеется, этот дурак  бросается  на
него, и - плакали его денежки! Да! Вот уж можно сказать, нам, могиканам,
теперь как-то особенно не везет.
   - Не надо! - воскликнула Саксон, невольно вздрогнув.
   - Чего не надо? - спросил Билл, разинув рот от удивления.
   - Не повторяй этого. Так всегда говорил Берт.
   - Ах, могикане! Ладно, не буду. Ты, надеюсь, не суеверна?
   - Нет, но это очень меткое слово, и я боюсь его.
   Иногда мне кажется - Берт был прав. Да, все изменилось.
   Даже со времени моего детства. Мы перешли через прерии и открыли  эту
страну, а теперь мы даже не можем получить работу, чтобы прожить в  ней.
И ни ты, ни я в этом не повинны. Будем мы жить хорошо или плохо - оказы-
вается, только дело случая. Иначе всего этого никак не объяснишь.
   - Меня что поражает, - отозвался Билл. - Вспомни, как я  прошлый  год
работал! Ни одного дня не пропустил. И в этом году не собирался  пропус-
кать, а теперь вот проходят недели и месяцы, а я палец о палец не ударю.
   Саксон перестала выписывать газету, но сын Мэгги  Донэхью,  газетчик,
нередко забрасывал ей экстренный выпуск "Трибьюн". В передовицах говори-
лось о том, что профсоюзы пытаются управлять страной  и  только  сбивают
народ с толку и вредят. "Во всем виноват восставший  рабочий  класс",  -
изо дня в день твердили передовицы. А Саксон и верила и не верила: соци-
альная загадка была слишком запутанна и сложна.
   Забастовка возчиков, поддерживаемая возчиками Сан-Франциско и  союзом
портовых рабочих, обещала затянуться надолго, даже вне зависимости от ее
исхода.
   Оклендские конюхи и их помощники, за  немногими  исключениями,  также
примкнули к забастовщикам. Транспортные  фирмы  не  могли  и  наполовину
справиться со своими обязательствами,  но  им  помогал  оклендский  союз
предпринимателей. А большая часть предпринимательских объединений Тихоо-
кеанского побережья поддерживала оклендских предпринимателей.
   Саксон уже месяц не платила за квартиру, а так как платить надо  было
вперед, то это равнялось двум месяцам. В течение  двух  месяцев  она  не
вносила и за мебель. Однако Сэлингер пока терпел и не слишком нажимал  с
деньгами.
   - Мы готовы всячески идти вам навстречу, -  сказал  ей  представитель
фирмы. - Моя задача - получить с вас все, что только возможно, но притом
не слишком вас притесняя. Сэлингеры стараются поступать по справедливос-
ти, но ведь и хозяевам приходится туго. Вы понятия не имеете, сколько  у
них теперь таких должников, как вы! Рано или поздно им придется  принять
меры, а то они сами сядут на мель. А вы пока постарайтесь набрать к  бу-
дущей неделе хоть пять долларов, чтобы их успокоить.
   Один из конюхов по фамилии Гендерсон, работавший там же, где и  Билл,
не  примкнул  к  забастовке.  Несмотря  на  требование   хозяев,   чтобы
штрейкбрехеры и ели и ночевали в конюшнях, он, не в пример прочим,  каж-
дый вечер уходил в свой маленький домик. Гендерсон жил тут же за  углом,
недалеко от Саксон. Она нередко видела, как он отправляется на работу, с
независимым видом помахивая своим обеденным судком, а  соседские  ребята