|
Арчи? Нет, простите! Для Аллистона Форбса - вот для кого, а нам она -
мачеха! О!..
Никто не любит мил-ли-о-неров...
Подойдя к раковине, у которой Саксон домывала посуду, Мери сняла с
нее фартук и поцеловала с той особой нежностью, какую каждая женщина пи-
тает к той, которая ожидает ребенка.
- Ты теперь посиди, милочка, тебе нельзя утомляться; они еще не скоро
кончат. Я принесу тебе твою работу, и можешь шить и слушать их разгово-
ры. Только не слушай Берта. Он сумасшедший.
Саксон стала шить и слушать, а на лице Берта, когда он увидел детские
вещицы, разложенные у нее на коленях, появилось выражение горечи и злос-
ти.
- Ну вот, - сказал он, - рожаете детей, а как вы их прокормите - не-
известно!
- Ты, должно быть, вчера вечером здорово хватил, - добродушно оскла-
бился Том.
Берт покачал головой.
- Да будет тебе ворчать, - добродушно заметил Билл. - Все-таки Амери-
ка - хорошая страна.
- Была, - возразил Берт, - и очень хорошая, когда все мы были могика-
нами. Но теперь? Нас скрутили в бараний рог, нас предали и загнали в ту-
пик. Мои предки боролись за этот край с оружием в руках и ваши тоже, мы
освободили негров, перебили индейцев, голодали, мерзли, сражались. Здеш-
няя земля понравилась нам. Мы ее очистили от лесов, мы вспахали ее, про-
вели дороги, построили города. И всем хватало с избытком. И мы продолжа-
ли сражаться за нее. У меня убили двух дядей при Геттисберге; все мы так
или иначе участвовали в той войне. Послушайте, что Саксон рассказывает
про своих предков, через какие трудности они прошли, пока, наконец, не
обзавелись усадьбами, скотом, лошадьми и прочим. И они всего этого доби-
лись. Мои предки тоже и предки Мери...
- И удержали бы и свои усадьбы и остальное, кабы поумнее были, -
вставила она.
- Несомненно, - продолжал Берт, - в этом вся соль. А мы все упустили,
позволили себя ограбить. Мы не умели играть краплеными картами и подта-
совывать их, как делали другие. Мы те белые люди, которые дали себя на-
дуть - и остались ни с чем. Да и времена уже стали не те. Люди раздели-
лись на львов и кляч. Клячи только работали, львы - пожирали. Они захва-
тили фермы, копи, фабрики и заводы, а теперь захватили и правительствен-
ную власть. Мы - те белые, вернее мы потомки тех белых, которые остались
честными себе в убыток. И мы проиграли. С нас содрали шкуру. Понимаете?
- Ты был бы хорошим оратором на митингах, - заметил Том, - если бы
отказался от кое-каких заскоков.
- Все это как будто и так, Берт, - заметил Билл, - да не совсем. Нын-
че каждый может стать богатым.
- И президентом Соединенных Штатов! - насмешливо подхватил Берт. -
Спору нет, если он ловкач. Только что-то не слышно, чтобы ты стал милли-
онером или президентом. А почему? Да потому, что ты не ловкач. Ты дура-
лей. Ты кляча. Ну и пропади ты пропадом! Да и всем нам туда же дорога!
За обедом, во время еды. Том рассказывал о радостях деревенской жиз-
ни, памятной ему с юных дней, и признался, что у него одна мечта: взять
себе где-нибудь участок казенной земли, как делали его деды. Но, к нес-
частью, объяснил он, Сара против, поэтому его мечта останется мечтой.
- Такова уж игра, которую мы зовем жизнью, - вздохнул Билл. - У нее
свои правила, кто-нибудь непременно должен потерпеть поражение.
Немного спустя, когда Берт снова увлекся и начал произносить обличи-
тельные речи, Билл поймал себя на ряде невольных сравнений. Этот дом был
не похож на его дом. Здесь не чувствовалось той приятной атмосферы, к
какой он привык у себя. Все, казалось, идет как-то негладко. Он вспом-
нил, что, когда они пришли, посуда от завтрака была еще не вымыта. Как
мужчина, он, конечно, многих хозяйственных недочетов не заметил, но все
|
|