себе - и все. Эти холмы - сплошная глина,  только  сверху  тонкий  пласт
земли.
   - Но ведь когда вы начнете добывать глину, что станет с этим красивым
ущельем, - с ужасом воскликнула Саксон.
   - Ничего, пострадает только холм. Дорога пройдет с той стороны. Отсю-
да до забоя Шэвона не больше полумили. Я проложу дорогу и надбавлю  цену
за перевозку; или пусть завод сам строит дорогу, а я буду возить им гли-
ну за те же деньги, что и теперь. И с первой  же  минуты  буду  получать
двадцать центов чистого дохода за ярд. Но придется подкупить  еще  лоша-
дей, - этих не хватит.
   Взявшись за руки, они уселись у водоема  и  принялись  обсуждать  все
подробности своего открытия.
   - Знаешь что, Саксон, -  сказал  Билл  после  недолгого  молчания,  -
спой-ка мне "Когда кончится жатва", ладно?
   Прослушав песню до конца, он сказал:
   - Первый раз ты ее спела мне в поезде, когда  мы  возвращались  домой
после гулянья.
   - Да, это было в день нашего знакомства, - вставила она. - А какое  я
на тебя тогда произвела впечатление?
   - Да такое же, как и теперь, - что ты создана для меня. Я  это  решил
сразу, с первого же вальса. А ты?
   - А я все старалась отгадать - еще до первого вальса, с  той  минуты,
как нас познакомили и ты пожал мне руку, - я все спрашивала себя: неуже-
ли это он? Этими самыми словами: неужели это он?
   - Выходит, я тебе понравился? - спросил он.
   - Да, понравился, а мои глаза меня никогда не обманывают.
   - Слушай, - Билл перевел разговор на другую тему, -  зимой,  когда  у
нас все будет налажено и пущено в ход, отчего бы нам не махнуть  в  Кар-
мел? С овощами зимой тихо, а вместо себя я могу оставить помощника.
   Но Саксон не пришла в восторг; и это удивило его.
   - Ты не хочешь? - поспешно спросил он.
   Опустив глаза и запинаясь, Саксон ответила:
   - Вчера я сделала одну вещь, не спросив твоего согласия, Билл.
   Он молча ждал.
   - Я написала Тому, - добавила она виновато.
   Он ждал, сам не зная чего.
   - Я просила его прислать мой старый комод - помнишь, комод моей мате-
ри, мы его поставили к ним перед уходом из Окленда.
   - Уф! - вздохнул с облегчением Билл. - Что же тут  особенного?  Комод
нам всегда пригодится, верно? А расходы по доставке нас не разорят, вер-
но ведь?
   - Ты мой дорогой дуралей, Билл, - вот что! Разве ты не  помнишь,  что
было в комоде?
   Он покачал головой; и она прибавила чуть слышно, будто вздохнув:
   - Все, что нужно... ребенку...
   - Правда? - воскликнул он.
   - Да.
   - Ты уверена? Она кивнула, и щеки ее вспыхнули.
   - Я так желал этого, Саксон! Больше всего на свете! Я много думал  об
этом с тех пор, как мы попали сюда, - продолжал он срывающимся  голосом;
и она впервые увидела слезы на его глазах. - Но после  всех  безобразий,
которые я натворил, и всех неприятностей, я... я не  смел  просить  тебя
или хоть словом обмолвиться на этот счет... Но я хотел...  я  так  хотел
этого!.. Как я люблю тебя сейчас!..
   Он крепко обнял ее, и у водоема, в глубине ущелья, наступила тишина.
   Вдруг Саксон почувствовала, что Билл предостерегающе коснулся пальцем
ее губ. Послушная движению его руки, она повернула голову, - и оба  уви-
дели далеко вверху, на склоне холма, лань и  пятнистого  оленя,  которые
смотрели на них сквозь густую листву.