|
смотрела на звезды, вдыхала опьяняющее благоухание цветущих зарослей,
прислушивалась к отдаленному рокоту прибоя и к журчанью струй в защищен-
ной бухте, всего в нескольких шагах от нее. Билл завозился, и она поня-
ла, что он тоже не спит.
- Ты рад, что мы ушли из Окленда, Билли? - шепнула она, прижимаясь к
нему.
- Гм, - послышалось в ответ, - спроси рыбу: хорошо ли ей в воде?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Как только море в часы отлива уходило достаточно далеко, Билл взби-
рался на южные скалы и проделывал весь тот опасный путь, по которому он
прошел с Холлом; и каждый раз это требовало все меньше времени.
- Подожди до воскресенья, - говорил он Саксон, - я заставлю этого по-
эта побегать за свои денежки! Теперь для меня уже нет ни одного трудного
места, я чувствую себя вполне уверенно. И там, где я в первый раз полз
на четвереньках, я теперь прохожу бегом. А знаешь, как я этого добился?
Я говорил себе: вообрази, что и по ту и по другую сторону ты можешь
упасть не больше как с высоты одного фута, и то на мягкое сено. И тогда
ничуть не страшно, и ни за что не свалишься, а помчишься во всю прыть. И
тебе все равно, если даже с каждой стороны будет обрыв глубиною в милю.
Тебя это не должно касаться. Тебе важно одно - оставаться наверху и бе-
жать во всю прыть. Знаешь, Саксон, когда я до этого додумался, то совер-
шенно перестал бояться. Пусть он теперь приезжает со своей компанией в
воскресенье - я готов к встрече.
- Интересно, какая у него компания? - задумчиво сказала Саксон.
- Наверно, такие же славные ребята, как и он. Рыбы ходят стаями. Ник-
то из них не станет важничать, вот увидишь.
Холл прислал им удочки и купальные костюмы с мексиканским ковбоем,
который ехал на свое ранчо, и от него они узнали многое о казенных зем-
лях и о том, как получить участок. Неделя пролетела незаметно. Каждый
вечер Саксон счастливым вздохом провожала заход солнца; каждое утро они
встречали его возвращение радостным смехом, приветствуя начало нового
блаженного дня. Они не строили никаких планов, а просто удили рыбу, со-
бирали ракушки и абелоны и лазали, когда им хотелось, по скалам. Они
разбивали абелонов с благоговением, сопровождая церемонию немудрящими
виршами, сочиненными Саксон. Билл блаженствовал. Саксон никогда еще не
видела его таким здоровым и сильным. Что касается ее, то незачем и гля-
деться в зеркальце, - она знала и без того, что никогда, со времени ран-
ней юности, ее щеки не горели таким румянцем и оживлением.
- У меня первый раз за всю мою жизнь настоящий праздник, - как-то
сказал Билл. - Ведь у нас с тобой, с тех пор как мы женаты, никогда не
было праздника. А теперь - миллионеры и те позавидовали бы нам.
- Никаких гудков в семь утра на работу, - торжествовала Саксон. - Я
бы нарочно валялась по утрам в постели, - только здесь так хорошо, что
даже обидно валяться. А теперь, мой Пятница, ступай поиграй в сбор хво-
роста и поймай крупного окуня, если ты рассчитываешь получить обед.
Билл, который лежал ничком, зарывшись в песок пальцами босых ног,
вскочил и взял топор.
- Но долго так продолжаться не может, - сказал он с глубоким сожале-
нием. - В любую минуту могут начаться дожди. Прямо чудо, что ясная пого-
да все еще держится.
Когда он в субботу утром вернулся со своей прогулки по гребню южных
скал, Саксон на месте не оказалось. Громко позвав ее несколько раз и не
получив ответа, он выбрался наверх, на дорогу, и увидел ее в полумиле, -
она сидела верхом на неоседланной, невзнузданной лошади, которая неохот-
но тащилась по луговине.
- Твое счастье, что это старая кобыла, ходившая под седлом, - видишь,
вот и следы от него, - проворчал он, когда Саксон, наконец, остановилась
|
|