|
- Я пока еще не собираюсь пользоваться для таких дел красотой моей
жены, - сердито пробурчал он.
- И вы совершенно правы. Вся беда в том, что вы оба отстали лет на
пятьдесят от современности. Вы - американцы старого покроя. И то, что вы
очутились в самой гуще современной жизни, просто чудо. Вы - Рип Ван Вни-
кли [6]. Где это видано в наш век упадка, чтобы молодая пара из большого
города, взвалив на плечи тюки с одеялами, пешком отправилась искать себе
землю? В вас живет все тот же дух наших аргонавтов! Вы принадлежите к
той же породе людей, которые некогда запрягали своих волов и держали
путь на Запад, к странам, лежащим по ту сторону заходящего солнца. Держу
пари, что это были ваши отцы и матери, деды и бабушки!
Глаза Саксон засияли, а глаза Билла снова стали приветливыми.
- Я сама принадлежу к этой старой породе, - горделиво продолжала мис-
сис Мортимер. - Моя бабушка была одной из немногих уцелевших участниц
партии Доннера. Мой дед, Язон Уитни, обогнул мыс Горн и участвовал в
восстании на Сономе. Он находился в Монтери, когда Джон Маршалл нашел
золото в Сэттери. Одна из улиц в Сан-Франциско названа его именем.
- Я знаю эту улицу, - вставил Билл. - Это Уитни-стрит. Она вблизи Ра-
шин-Хилл. Мать Саксон тоже прошла через прерии.
- А дедушку и бабушку Билла убили индейцы, - добавила Саксон. - Его
отец был совсем малышом и жил у индейцев, пока белые его не освободили.
Он даже не знал своего имени и был усыновлен неким мистером Робертсом.
- Да что вы говорите! Значит, мы с вами, дорогие дети, почти что
родственники, - радостно воскликнула миссис Мортимер. - На меня так и
повеяло былыми временами! Теперь они, в наше столь быстротечное время,
увы, забыты. Я особенно интересовалась нашим прошлым, потому что состав-
ляла каталог для библиотеки, и прочла все, что касается тех лет. - Вы, -
указала она на Билла, - вошли в историю, или, вернее, ваш отец. Я теперь
вспоминаю. Все это описано в "Истории" Бенкрофта. На партию пионеров, в
которой находился ваш отец, напало племя модоков. В обозе было восемнад-
цать повозок. В живых остался только ваш отец; он был еще совсем крошкой
и не понимал, что произошло. Его потом усыновил начальник отряда белых.
- Совершенно верно, - отозвался Билл. - Это были модоки. Партия бе-
лых, вероятно, направлялась в Орегон. Все они были перебиты. Интересно,
не знаете ли вы чего-нибудь о матери Саксон? Она в те времена писала
стихи.
- Они где-нибудь печатались?
- Да, - отвечала Саксон, - в старых газетах Сан-Хосе.
- А вы помните наизусть какое-нибудь стихотворение?
- Помню. Одно из них начиналось так:
Словно неясная арфа Эола,
Муза поет все нежней...
Калифорнийские долы
Эхом откликнулись ей.
- Мне почему-то знакомы эти строки, - задумчиво сказала миссис Морти-
мер.
- Там было еще другое. Оно начиналось так:
От толпы убежала туда, где лучом
Озарен изваянии торжественный ряд;
Вакх, увенчанный свежим зеленым плющом,
И Психея с Пандорой недвижно стоят... И дальше в том же роде. Я не
все понимаю в этих стихах. Они были посвящены моему отцу...
- Это любовное стихотворение, - прервала ее миссис Мортимер. - Я пом-
ню его. Подождите минуточку... та-та-та, та-та-та, та-та-та, та-та!..
Осыпали брызги ей руки и стан,
Блеснув на груди аметистом, они
Дождем осыпаются в светлый фонтан.
- У меня так и остались в памяти эти "брызги аметистов", хотя имени
вашей матушки я не припомню.
- Ее звали Дэзи, - начала Саксон.
|
|